Как известно, частью любого монастырского комплекса является костел, где проходили монашеские богослужения. Не представляет исключения и монастырь На Слованах или Эмаузский монастырь, историю основания которого мы узнали в предыдущей передаче. Сегодня мы посетим костел Девы Марии и Святого Иеронима, а также заглянем в еще один интересный уголок монастыря.
Костел Девы Марии Итак, мы находимся с вами в монастырском костеле, который при освящении в 1372 году был посвящен Деве Марии и славянским покровителям, к которым был отнесен и Святой Иероним. По всей вероятности, первоначально он не был славянского происхождения, однако, в те времена верили, что был, поскольку тогда он был очень почитаемым святым. Собственно, полное название всего аббатства – Бенедиктинское аббатство Девы Марии и Святого Иеронима в Эмаузах. Построенный костел был на тот момент самым грандиозным достроенным сакральным сооружением в Праге. Такой размах был вполне объясним – Карл IV хотел, чтобы славянскую литургию могло посетить максимальное количество людей. И действительно – в храме длиной 53,55 метра и шириной 22,80 метра могло вместиться до 2000 человек! Но посмотрим на судьбу костела и монастыря в дальнейшие годы.
«Славянская культура и письменность процветали здесь до Гуситских войн, то есть до 1419 года. Потом наступил хаос, однако, монастырю удалось избежать разорения и уничтожения «чашниками», трудно сказать, по какой именно причине – или аббату удалось с ним дипломатично договориться, или же именно славянская культура сыграла свою спасительную роль. Тем нее менее, он попал под управление утраквистов и пробыл под ним до конца 16 века. Лишь тогда во времена правления Рудольфа II монастырь вновь стал католическим», — рассказывает экскурсовод Эмаузского монастыря Клара Симандлова.
Интерьер костела Девы Марии Золотой век Эмаузского монастыря вновь наступает лишь в 1635 году, когда император Фердинанд III решает привести в монастырь новую монашескую общину – из испанского Монсеррата. Один из испанских бенедиктинцев – дон Бенито Пеньялосса был личным исповедником императрицы, которая была испанкой по происхождению. Именно испанцы принесли с собой в Эмаузский монастырь культ Девы Марии Монсерратской. Ныне в костеле Девы Марии можно увидеть статую этой святой, относящуюся к 1636 году. Известно, что данная скульптура была привезена из Вены и, говорят, что она является копией Девы Марии Монсерратской, однако, как рассказала нам наш экскурсовод, она не слишком похожа на статую, находящуюся в Монсеррате. Пожалуй, единственное сходство – композиционное.
«Возможно, в этой скульптуре, под влиянием императрицы, или же просто потому что Габсбурги приняли этот культ, подчеркивается императорский характер. Ее голову венчает корона, корона украшает и головку маленького Иисуса. В руке он держит скипетр, — по всей вероятности в оригинале это была кедровая шишка. Есть там и некоторые другие атрибуты, которые отсутствуют в оригинальной скульптуре. Можно сказать, что это практически единственный элемент, который сохранился от барочного украшения костела, поскольку община монахов, пришедшая сюда в 19 веке. не признавала барокко и от всех барочных элементов – алтаря, картин, мебели – постаралась избавиться и распродать. Эта скульптура осталась лишь потому, что была признана официальной покровительницей монастыря. Единственное – с величественного барочного алтаря, возвышавшегосяся до самых сводов, ее переместили в северный неф».
Здесь необходимо сказать о значении данного храма для развития чешской архитектуры. По мнению самого известного исследователя Эмаузского монастыря Вацлава Менцла, оно заключается в том, что маленькие ниши его трех восточных хоров одинаковой высоты открываются без триумфальных арок прямо в нефы и сливаются с их пространством. Иными словами, тем самым, достигался эффект единства пространства и происходило его визуальное расширение.
Итак, в 70-х годах 19 века монашеская община состояла уже практически полностью из чешских монахов. Шли разговоры о продаже монастыря Праге и о возможной организации там больницы, приюта или другого социального учреждения. Однако, тогдашний пражский архиепископ кардинал Шварценберг высказал иную мысль, а именно – поселение здесь новой общины бенедиктинцев из Германии. Так и произошло. В монастырь было заселено 50 бенедиктинцев, которые практически сразу приступили к перестройке костела, точнее – изменению его внутреннего убранства. У этих монахов была своя художественная школа, поскольку среди них был один художник, первоначально скульптор – патер Дезидериус Ленц. В том стиле, который сегодня мы можем видеть, и был оформлен весь костел. Его отличают чистые яркие краски с золотом и четкие линии.
Эмаузский монастырь, 14-го февраля 1945-го г. «Великолепие костела можно было наблюдать до 1945 года, когда во время англо-американского налета костел серьезно пострадал – в западной половине абсолютно провалились своды. Это можно видеть по границе, отделяющей на потолке нарисованные гербы и белую часть. Эта белая часть была полностью разрушена. Некоторые колонны тоже были заменены, ну и немногое осталось от живописного убранства. Там, где сегодня белые стены, ранее везде находились изображения из жизни святых – славянских покровителей или относившихся к ордену бенедиктинцев», — продолжает Клара Симандлова.
В 1950 году, еще прежде, чем бенедиктинцы смогли собрать силы и начать реставрацию костела, монастырь, как и все иные монастыри в Чехословакии, был упразднен. С середины 50-х годов начинается реконструкция монастыря для того, чтобы впоследствии это здание перешло в пользование Академии наук, а в новейших крыльях разместились две больницы – так, можно сказать, монастырь постигла та участь, которая готовилась ему еще в 19 веке. В середине 1960-х годов был объявлен конкурс на достройку фасада, который также был значительно разрушен во время налета вместе с барочными башнями. Победил проект архитектора Черного в 1964 году с двумя крылообразными башнями из железобетона с позолоченными шпилями.
Эмаузский монастырь в начале 20-го века Долго думали, что же может появиться в помещении костела? Однако, время все решило само – в ходе реституции котел был возвращен бенедиктинцам, которые приступили к его реконструкции. Таким образом, в 2003 году костел был вновь освящен, поскольку к этому моменту уже перестал быть сакральным пространством, и в нем вновь стали проводиться богослужения. Практически весь интерьер был заменен на новый, но одна деталь все же сохранилась с готических времен.
«Да, действительно, если вы посмотрите в сторону апсиды, украшение стен там бойронское, то есть сохранившееся от немецких монахов из Бойрона. Оно реставрировалось, а вот то, что вы можете видеть с правой стороны – готическое окно в стене – это оригинальное окно, сохранившееся с 14 века. Перед ним вы можете видеть sedile – от латинского «сиденья». На окне можно видеть вытесанные из камня гербы Карла IV. Предполагается, что эти места специально были «забронированы» для императора, если бы он вдруг захотел присутствовать на богослужении, этакая «императорская ложа». Но сейчас окно находится немного выше, чем было изначально, поскольку в эпоху барокко испанские монахи построили под пресбитерием усыпальницы. Так что пресбитерий пришлось поднять, но само окно относится к 14 веку», — заключает Клара Симандлова.
Интерьер костела Девы Марии Есть в Эмаузском монастыре и еще одно интересное место – часовенка, которая носит название Императорской. Первоначально она была посвящена святым покровителям, которые по преданию являлись защитниками от чумы – Святой Беннио, Святой Себастьян, Святой Фабиан, Святой Рох, и Святая Розалия. Их изображения можно увидеть на стене справа. Кстати, именно в этой часовенке лучше всего сохранилось искусство бойронской школы. До 90-х годов 20 века часовенка стояла без применения, скорее всего, в ней находился склад. Зато, начиная с 1993 года в ней стали проводиться богослужения для общественности. В наши дни в часовенку подносят приношения перед Пасхой.
Отакар Вавра (Фото: ЧТК) Лучшим фильмом Вавры обычно считают ленту 1966 «Романсы для кларнета», хотя большинство чешских зрителей лучше помнят исторические полотна «Ян Гус», «Ян Жижка» и «Против всех» из пятидесятых годов или же военные драмы «Соколово», «Освобождение Праги» из семидесятых годов. Недоброжелателей всегда удивляло, как Вавра умудрился снимать и быть звездой при всех режимах – во время Первой республики, при Гитлере, при коммунистах до и после 1968 года, и даже уже в пожилом возрасте при новой демократии. 
