Решающий шаг к развязыванию Второй мировой войны – так большинство современных историков характеризует заключенное в 1938 году в Мюнхене соглашение четырех держав – Великобритании, Германии, Италии и Франции. Оно лишило тогдашнюю Чехословакию обширных приграничных областей, населенных немцами, и стало прелюдией к окончательному краху Чехословацкой республики. В последние дни сентября этому печальному событию исполняется 70 лет.
Протекторат Богемии и Моравии Путь к Мюнхену начался задолго до того, как в баварской столице сошлись лидеры четырех стран. Существовали внешние и внутренние предпосылки к чехословацкой трагедии 1938 года. Те и другие вытекали из так называемой «Версальской системы», сложившейся в Европе после Первой мировой войны. Эта система была направлена на блокирование Германии, потерпевшей поражение в войне, и связывала страны Центральной Европы с победившей Францией и – в меньшей степени – с Великобританией. Однако у западных держав в 30-е годы не хватило сил и решимости для защиты своих интересов, в то время как Германия после прихода в 1933 году к власти Гитлера взяла курс на реванш.
Чехословакия – демократическая республика, находившаяся в тесном союзе с Францией, – была препятствием на пути немецкой экспансии. К тому же в самой Чехословакии жило три с половиной миллиона немцев, и отношения между властями республики и немецким меньшинством были далеко не идиллическими. Причин тому было много: давние взаимные обиды; отказ Праги предоставить автономию районам, населенным немцами; экономический кризис, больно ударивший именно по этим районам; наконец, радикализация судетских немцев после прихода нацистов к власти в Германии. Верным помощником Берлина в Чехословакии стала Судетонемецкая партия, возглавлявшаяся бывшим учителем физкультуры Конрадом Генлайном. На выборах в чехословацкий парламент в 1935 году она набрала около 90% голосов судетонемецкого меньшинства.
Адольф Гитлер в Праге После присоединения Австрии к Германскому рейху в марте 1938 года Гитлер сосредоточил свое внимание на Чехословакии. Чтобы замаскировать масштабы своих агрессивных планов, он называл ее своей «последней проблемой».
Звук 1, Гитлер на митинге (00:01 – 00:15 или 00:25): «Сейчас перед нами стоит последняя проблема, которая должна быть и будет решена!».
Под влиянием Берлина в апреле 1938 года Судетонемецкая партия приняла так называемую Карлсбадскую программу, в которой среди прочего требовала широкой автономии судетонемецких территорий, изгнания оттуда чешских чиновников и свободы пропаганды «немецкого мировоззрения», под которым имелся в виду национал-социализм. Но это было только начало. Конечной целью генлайновцев стало отторжение судетонемецких районов от Чехословакии и присоединение их к рейху.
Слева: Невилл Чемберлен, Эдуард Даладье, Адольф Гитлер и Бенито Муссолини В течение лета 1938 года ситуация в Чехословакии и вокруг нее накалялась. Угроза войны с Германией, выступавшей в роли защитницы судетских немцев, становилась всё более реальной. И одновременно всё бóльшими становились колебания главной чехословацкой союзницы – Франции. 12 июля французский премьер Эдуард Даладье назвал обязательства Парижа перед Прагой «непоколебимыми и священными», но поспешил добавить, что многое будет зависеть от того, удастся ли чехословацким властям найти общий язык с судетскими немцами. Франция, не уверенная в своих силах, не хотела воевать с Германией без поддержки Великобритании, которая, однако, не была связана с Чехословакией какими-либо обязательствами. Более того, британский премьер Невилл Чемберлен, убежденный противник войны, прямо заявлял: «Как это страшно, фантастично, невероятно, если британцы должны будут копать окопы и надевать противогазы здесь в Англии – из-за конфликта в далекой стране, из-за людей, о которых мы ничего не знаем…». Лондон подталкивал Париж к поиску компромисса с Берлином – пусть даже за счет Праги.
Иной была позиция СССР, с которым Чехословакию с 1935 года тоже связывал договор о военном союзе. Он, правда, предусматривал, что Москва сможет прийти на помощь чехам и словакам только в случае, если это сделает и Париж. Тем не менее в разгар кризиса советское руководство дало своему послу в Праге однозначные инструкции: «1. На вопрос Бенеша, окажет ли СССР… немедленную помощь Чехословакии, если Франция… также окажет ей помощь, можете дать… утвердительный ответ. 2. Такой же ответ можете дать и на вопрос… поможет ли СССР Чехословакии как член Лиги Наций, на основании статей 16 и 17, если в случае нападения Германии Бенеш обратится в Совет Лиги с просьбой о применении упомянутых статей». (В указанных статьях устава Лиги Наций речь шла о помощи жертвам агрессии).
Адольф Гитлер В августе 1938 года Судетонемецкая партия организовала в пограничных районах беспорядки, которые были быстро подавлены чехословацкой полицией и армией. Генлайн и его соратники бежали в Германию. Жертв было совсем немного, но в немецкой печати развернулась яростная античешская кампания. Западные державы, стремясь избежать войны, оказывали давление на Прагу, добиваясь от нее уступок немецкому меньшинству. Президент Чехословакии Эдвард Бенеш пошел на уступки, которые даже несколько превышали требования Карлсбадской программы. 10 сентября в обращении к народу он заявил:
Звук 2, Бенеш, 10.9.1938 (04:20 — 04:47): «Государство должно получить то, что ему причитается, а национальности – то, на что имеют право они. При этом на любом уровне, государства и местного самоуправления, индивиду по отношению к целому, меньшинству по отношению к большинству гарантируются свобода убеждений, национальные права, справедливые условия его политической, культурной и хозяйственной деятельности».
Выступление Эдварда Бенеша в Чехословацком Радио Но инструкции из Берлина предписывали лидерам судетских немцев отвергать любой компромисс. Генлайн выступил с заявлением, в котором сепаратистские требования выдвигались напрямую: «Мы хотим жить как свободные люди! Хотим мирного труда на своей земле! Хотим домой, в рейх! Да благословит Бог нас и нашу справедливую борьбу!».
Сентябрь 1938 года стал месяцем лихорадочной дипломатической активности. Чемберлен дважды летал к Гитлеру, пытаясь добиться от нацистского вождя условий, на которых тот отказался бы от нападения на Чехословакию. Первоначально таким условием была уступка всех территорий, где немецкое население составляло более половины. С таким требованием правительства Великобритании и Франции и обратились к Чехословакии. Та 20 сентября отвергла их ультиматум, но уже через сутки вынуждена была согласиться – после того, как Лондон и Париж открыто пригрозили, что не придут на помощь в случае войны с Германией, которая теперь становилась неизбежной. Однако согласие правительства вызвало взрыв возмущения в обществе. На улицы Праги вышло около четверти миллиона человек, требовавших от властей защитить республику. Было создано «правительство национального единства», которое возглавил ветеран чехословацких легионов генерал Ян Сыровы.
Йиржи Восковец и Ян Верих 23 сентября была объявлена всеобщая мобилизация. Знаменитый чешский актер Ян Верих позднее так вспоминал об этом:
Звук 3, Верих (01:08 — 01:27, 02:13 — 02:21, 02:44 — 03:17, 03:52 — 04:14): «Прага начала полниться мужчинами, которые несли свои вещи, ждали трамвая, мужчинами, рядом с которыми были женщины, которые их обнимали, некоторые женщины плакали, словом – в Праге началась мобилизация. Это была ночь, полная ожидания, потому что все мы думали и были готовы к тому, что немецкие фашисты ударят. Помню, как тогда перед домами стояли в основном женщины, старушки и молодые, и смотрели на покрытое тучами рассветное небо, ожидая, что услышат звук моторов немецких самолетов. Моторы молчали, и люди были в каком-то смысле даже разочарованы, потому что начали подозревать, что-то происходит что-то нехорошее, нечестное. Та ночь была по-своему лучшей ночью этого народа. Потому что тогда этот народ стоял как один человек – и не боялся».
Мюнхенский договор Несколько дней судьба Чехословакии и Европы колебалась на весах. Шанс на то, что правительства Даладье и Чемберлена, стремившиеся к умиротворению Германии, падут, открыв дорогу более решительным политикам, был не так уж мал – но оппозиции в обеих странах не хватило сил. Сторонники умиротворения перешли в контратаку. Чемберлен послал Гитлеру телеграмму, в которой уверял, что добьется согласия Чехословакии уступить пограничные территории. 27 сентября министр иностранных дел Франции Боннэ заявил, что политическая и экономическая ситуация его страны не позволяет ей вступить в войну из-за «второстепенных споров». На следующий день итальянский диктатор Муссолини предложил немецкому, британскому и французскому лидерам совместно обсудить чехословацкую проблему. Местом встречи был выбран Мюнхен. По настоянию Гитлера представители Чехословакии даже не были приглашены на совещание, на котором решалась судьба их страны.
Поздно вечером 29 сентября соглашение было выработано. В нем говорилось: «Германия, Соединенное королевство, Франция и Италия, согласно уже принципиально достигнутому соглашению относительно уступки Судетонемецкой области, договорились об условиях и формах этой уступки… и объявляют себя в силу этого соглашения ответственными каждая в отдельности за обеспечение мероприятий, необходимых для его выполнения». Далее Чехословакии предлагалось в течение 10 дней эвакуировать все войска и органы власти из приграничных районов. Специально оговаривалось, что при этом «не будет произведено никаких разрушений имеющихся сооружений».
Адольф Гитлер ставит подпись Мюхенского договора Утром 30 сентября президент Бенеш, посоветовавшись с членами правительства, после мучительных колебаний согласился с продиктованными условиями, оставлявшими от его страны нежизнеспособный и беззащитный обрубок. Ситуация осложнялась тем, что к тому времени, подстрекаемые Германией, территориальные претензии к Чехословакии предъявили также Польша и Венгрия. В этих условиях сопротивление казалось большинству чехословацких лидеров совершенно безнадежным. Премьер-министр Сыровы заявил 30 сентября в обращении к народу:
Звук 4, Сыровы, 30.9.1938 (03:40 — 04:20): «В Мюнхене сошлись четыре великие европейские державы и решили призвать нас согласиться с новыми границами, которые отделят территории, населенные немцами, от нашего государства. У нас был выбор между отчаянным и бесперспективным сопротивлением, которое означало бы принести в жертву не только взрослых мужчин, но и детей, и женщин, – и принятием условий, которые по своей беспощадности, будучи выдвинуты в результате давления и без войны, не имеют аналога в истории».
Генерал Ян Сыровы в Чехословацком Радио 30.9.1938 (Фото: ЧТК) Это трагическое решение по сей день служит в чешском обществе предметом споров. В 80-е годы вышла нашумевшая книга жившего тогда в эмиграции историка Яна Тесаржа «Мюнхенский комплекс», в которой автор обвиняет Эдварда Бенеша и других чехословацких лидеров в нерешительности и безответственности. Некоторые историки утверждают также, что осенью 1938 года у Чехословакии был шанс довольно долго сопротивляться гитлеровской агрессии. По их мнению, на помощь Чехословакии мог прийти Советский Союз, а обстановка в западных странах за это время изменилась бы настолько, что и их позиция могла бы стать иной. Еще один аргумент – оппозиционные настроения среди немецких генералов, считавших политику Гитлера авантюристической. В случае затянувшейся войны с Чехословакией военные могли бы попытаться отстранить нацистского вождя от власти.
Все эти рассуждения, впрочем, не имеют практического смысла: мюнхенский диктат был принят, Германия могла праздновать бескровную победу, а Чемберлен – хвастаться тем, что привез соотечественникам «мир для нашего времени». Как известно, он просчитался. В марте 1939 года Гитлер грубо нарушил мюнхенские обязательства, оккупировав остаток чешских земель, а полгода спустя напал на Польшу. Западным державам пришлось-таки воевать с Германией, но уже в куда менее выгодных условиях, чем в 1938 году. Президент Бенеш предвидел это сразу после Мюнхена, когда заявил: «То, что происходит сейчас – начало большой европейской трагедии. Война будет. Наши союзники не хотят воевать вместе с нами сейчас, в лучших обстоятельствах. Что ж, им придется воевать за нас, когда мы сами уже не будем иметь возможности воевать. Всем придется тяжело расплатиться».
Рубрика впервые вышла в эфир 27-го сентября 2008 г., сегодня вы слышали ее репризу.
Иллюстративное фото Согласно информации, прошедшей в украинской прессе, Министерство экологии и природных ресурсов Украины планирует потратить на избавление от отходов научно-производственного предприятии «Запад» около 1,5 миллиона долларов США. Известно, что ликвидация отходов, содержащих вещества первого класса опасности, доверена израильской фирме SIGroup Consort Ltd, но в чешском Интернете о ней никакой информации нет. По какому маршруту и когда именно отправятся грузовики с опасным грузом в Чехию, не сообщается. При этом Минэкологии Украины утверждает, что перевозки бериллия в таком количестве до сих пор в мире не осуществлялось. И, якобы, страховые компании отказываются взять на себя риск за перевозку. 
Иллюстративное фото: stock.XCHNG — Но министерство не исключает, что речь может идти о незаконном ввозе отходов? 
В период финансового кризиса, последствия которого уже дали о себе знать и в чешском обществе, искусство оказалось одной из областей, инвестиции в которые не только не рискованны, но и стопроцентно прибыльны. По крайней мере, если речь идет об искусстве, так сказать, прошедшем проверку годами. Так, в конце марта произведение под названием «Спящий», принадлежащее кисти чешской художницы-авангардистки Тойен было продано за 20 миллионов крон (порядка 800 тысяч евро). Эта сумма стала рекордной стартовой ценой в истории чешского аукционного бизнеса в области изобразительного искусства. 
Как рассказал нам Иржи Птачек, что касается коммерческих художественных институций, то в этой сфере также происходят определенные перемены. В настоящее время открываются новые коммерческие галереи, которые стремятся занять стабильное положение на художественном рынке и, одновременно, сыграть роль в дестабилизации рынка современного искусства, сделать прозрачным полный процесс движения произведения искусства от художника через галериста к клиенту, улучшить коммуникацию с клиентом, коллекционером. 
Маленькие, некоммерческие галереи, в свою очередь, стремятся получить как можно больше средств из государственного бюджета. С первой половины 1990-х годов ситуация также значительно поменялась, — вспоминает Иржи Птачек, — практически пропал всяческий интерес со стороны частных спонсоров, которые ранее активно поддерживали молодое искусство. Впервые снижение интереса частных инвесторов стало наблюдаться в 1997 году, когда произошло первое локальное потрясение в чешской экономике. Интересным примером отношений между частным спонсором и деятельностью некоммерческой галереи является ситуация с небольшим выставочным пространством Transit/Display, где за деятельностью галереи стоит финансовая группа ERSTE Bank, а, соответственно, банк Česká spořitelna. 
Ну, а что касается спроса на современное чешское искусство, существует ли он вообще? Как рассказал Иржи Птачек, в последние годы спрос на актуальное чешское искусство со стороны коллекционеров был значительным. Это позитивным образом отразилось не только на увеличении количества произведений искусства, но и на их качестве. Однако, по мнению куратора, уже сейчас становится очевидным, что кризис затормозит развитие рынка современного искусства, в частности, чешского. Пока коммерческие галереи не вынесли окончательного вердикта в отношении будущего, однако, те, что уже посетили зарубежные арт-ярмарки, обращают внимание, что там наблюдается значительный спад интереса к приобретению произведений современного искусства. Пока еще остается неясным, является ли это началом конца актуального искусства, или же это положит начало новому тренду – тренду угасания. Характерной черной современного искусства является практически молниеносная реакциея на актуальные события. Успел ли экономический кризис стать новой темой современного искусства? 
