В прошлый раз мы закончили нашу беседу с танатотерапевтом Владимиром Баскаковым на том, что в современном обществе существует запрет на показ смерти. И сегодня мы продолжаем беседу с экспертом по тотальному расслаблению.
Владимир Баскаков — А этот запрет, это, по-вашему, правильно? На показ смерти?
— Я думаю – не надо показывать, потому что зритель не готов это видеть. Этим летом на Вышеграде была очень интересная выставка фотографий. Там стояли стенды с разными военными фотографиями, а на последнем стенде были две ужасные фотографии. Я уж сколько чего видел в силу своего интереса, но там были очень страшные фотографии, на которых показывалась экзекуция женщин в Бабьем Яру. Они стояли в очереди с детьми, обнаженные, ждали своей участи. На второй фотографии был показан сам расстрел. И было очень интересно наблюдать за реакцией тех, кто видел эти фотографии. Там две реакции. Или человек просто отбрасывало, он не мог на это смотреть, хватался за голову и уходил. Первое – избегание. А вторая – то, что называется толерантность. Люди начинали обсуждать какие-то детали. Смотрите, как интересно, говорили люди, дети-то сидят. Стреляют сначала родителей. Правильно стреляют, потому что если бы начали с детей, то женщины бы бросились на убийц. Эти люди начинают детали рассматривать для чего? Чтобы спастись. Совершенно понятно, что переживать то, что человек видит в этот момент – невозможно. Слишком сильные чувства.
— Как, по-вашему, детям рассказывать об этой теме? Нужно ли их на похороны приглашать?
— Я бы не стал приглашать их на современные похороны, но с другой стороны – необходимо восстанавливать культуру правильной легкой тихой смерти. Это – одна из миссий танатотерапии. Почитайте историков, того же Миролюбова, сколько случаев описано, как легко люди умирали. Образ вот той смерти – это гаснущая свеча. Никаких агоний, расплескивания воска.
— А как на практике выглядит ваша работа?
— Для нас главное – это тело. Само по себе очень интересно даже слово – «тело». В русском языке изначально не «тело, а «тель». Жи-тель, и так далее. «Тель» переводится как «земля», поэтому благодаря нашему телу мы очень хорошо заземлены. Это такой профессиональный термин, но думаю, он вам понятен. Мы хорошо воплощены, представлены, явлены. Попробуйте оставить личность, сущность, душу и лишить себя тела – вот будет интересная ситуация. А по-гречески «телос» переводится как «конец», «предел». У нас же какая любимая фраза: «Покажи, как ты владеешь своим телом». В каких отношениях находится владелец с рабом или барин с холопом? Редко – в дружеских и партнерских. Поэтому одна из главных задач – восстановление нормальные партнерские отношения со своим телом. Это очень важно. Потому что тело обладает удивительной логикой, мудростью. Если наладить этот контакт, тело о нас очень заботится. Через тело можно все моделировать. Тело – это машина времени. Вот прямо сейчас можно смоделировать вашу старость. Не так вот в диалоге, а нужно для этого подняться, что-то сделать. Очень просто. Для этого вам нужно всего лишь лечь на живот, а я сверху на вас лягу спиной на вашу спину.
— И что будет?
— И буду некоторое время лежать. Вы ощутите, как будет чувствовать себя ваше тело в старости, когда оно вас вот так придавит, и вы в привычном пространстве кухни начнете сбивать посуду, цеплять занозы… вот так вы ощутите, что такое сепарация вас с вашим телом. В старости наше тело будет нас очень придавливает к земле. Этот эксперимент, который мы бы с вами сейчас сделали, он нужен для чего… Обратив на это внимание, мы уже можем сейчас что-то поисследовать и уже сейчас к старости как-то облегчить свою участь. Там есть 
простейшие способы, как это сделать. Первая ошибка, которую человек делает в этой ситуации – он начинает сопротивляться, он пытается сражаться против собственного тела. Противостоять ему вместо тому, чтобы пытаться расслабиться. Это очень интересная тема – расслабление. Мы с вами, Катерина, первый раз расслабимся, когда умрем. При жизни мы не можем расслабиться. Все существующие подходы к расслаблению не могут расслабить человека. Танатотерапия принципиально отличается от этих подходов. Это очень медленная работа с телом, называется – телесная гомеопатия. Когда мы садимся рядом с клиентом танатотерпавета, то первое, что мы видим, что он максимально защищается, он ожидает от нас всяческой дряни. Руками хватается за землю чешскую, глаза открыты, рот закрыт как на допросе в гестапо, ноги прямые, 15 процентов их еще и пересекают. Лежит и не дышит, всем своим видом говорит: «Только не трожь». Я еще не приступил к работе, а уже вижу, что он не хочет со мной иметь дело. Зачем он тогда вообще пришел на эту сессию? Вот в этом как раз и моделируется отношение к собственной смерти. У большинства ожидание собственной смерти – это будет очень тяжело, мы будем страдать, будут боли, мы будем покинуты, будем задыхаться и так далее. Танатотерапевт не набрасывается на своего клиента, а просто сидит и ждет. А клиент лежит и думает: «Сейчас начнется, сейчас начнется…» И ничего не происходит. Через какое-то время клиент вздыхает. Когда мы были влюблены и набрасывались друг на друга, и затыкали друг другу рот поцелуями, мы это делали на вдохе или на выдохе, Катя, давайте вспомним… Напрягитесь. Целоваться взасос… ну конечно, на вдохе! Вдох – это принятие, это так называемая да-реакция. Поэтому когда клиент через какое-то время вдыхает. Он уже говорит: «Да, хорошо, вы меня не трогаете». Чуть-чуть раскрываются у него ноги, приоткрылись руки, глаза закрылись. Вот это суть так называемого иньского подхода. В отличие от янского, который сейчас везде. Суть его – что-что сразу начинать делать ради каких-то изменений, например, для лечения. Вмешательство. Мы исповедуем другую концепцию. Мы просто создаем условие для того, чтобы само тело начало внутри себя находить механизмы.
— По какой причине вы так часто бываете в Праге?
— Здесь у нас дача. Реабилитация, отдых. Нам очень нравится Чехия. Чехия – уникальное место. Как переводится слово «Прага», Катя? Порог. Это место очень интересное. Немногие чехи знают те места, которые я знаю – применительно к моей любимой теме. Бываем здесь регулярно. Периодически тут провожу тут семинары.
— Какие вы имеете в виду места?
— Ну, например, Пражский Град. Не все доходят до скульптуры мальчика, на плечах которого покоится череп. Вот это меня поражает. Многие чехи, с которыми я разговаривал, даже не знают, что там есть такая скульптура. Вы, например, знали? Там есть местечко. Если вы пройдет по Золотой улочке, которая заканчивается ступенечками вниз, почему-то все поворачивают направо и идут вниз, не оборачиваясь налево, где находится эта удивительная скульптура. Чехия очень удобна для международных проектов. Я хочу организовать здесь организовать реабилитационный центр для пожилых людей. Это не хоспис, не дом престарелых, на этапе поступления человека в этот центр, очень важно исследовать мотивацию этого человека. Там даже такой девиз – этот центр не для тех, кто не хочет умирать, а для тех, кто хочет жить. Это мой проект, который я здесь пытаюсь реализовать. Это именно международный центр, не только для чехов и не только для русских.