Рубрика: История

В прошлой нашей передаче «Исторические прогулки» мы начали рассказ о том, как изменилась жизнь в Чехословакии с установлением в 1939 году на ее территории Протектората Чехия и Моравия. Казалось бы, может ли идти речь о культурной жизни в оккупированном государстве? Ответ на этот вопрос вы услышите в нашей сегодняшней передаче.

Адольф Гитлер Недавно в воспоминаниях одного из узников Терезина в период оккупации позвучала фраза: «Трудно представить себе, что в одном и том же государстве люди испытывали нечеловеческие страдания, а где-то шла нормальная жизнь, проходили концерты и работали театры». И это действительно было так. Культурная жизнь в Протекторате была весьма насыщенной, несмотря на неустанный контроль со стороны оккупационных управлений – в первую очередь – Управления имперского проектора, то есть представителя Адольфа Гитлера. В этом учреждении было создано отделение по культуре, которое и занималось контролем над всеми сферами культуры в Протекторате.

«Под контроль попала чешская пресса, литературная жизнь – что может и что не может издаваться. В этой связи, под репрессии попали, прежде всего, еврейские авторы, их книги уже более не могли выходить в свет. То же самое коснулось некоторых, так называемых «патриотических» писателей и книг о Первой Республике времен Масарика. Аналогичная участь постигла и все литературные произведения, которые могли быть трактованы в противонемецком ключе, включая и исторические публикации», — рассказывает историк Петр Коура с Философского факультета Карлова Университета.

Национальным символом в этот период становится чешский историк Франтишек Палацкий, который в середине 19 века издал свою «Историю чешского народа». Издатели не упустили шанс, и прилавки магазинов заполонила изданная огромными тиражами История Палацкого. Даже те, кто Историк Петр Коура при обычных обстоятельствах не приобрел бы эту книгу, в те годы полагали, что это их обязанность – иметь данное издание дома. Однако, существовала и другая категория писателей – они прямо принимали нацизм, и их собственные музы вдохновляли их на написание откровенно пронацистсикх памфлетов.

«Родилось новое поколение журналистов, писателей и даже поэтов, творчество которых проходило в исключительно пронацистском духе. Из-под их пера выходили невероятные памфлеты. Если сегодня посмотреть на эти произведения, мурашки по коже бегут, однако, практически все издательства выпускали подобную литературу. Если сегодня посмотреть, сколько удивительных вещей родилось в то время, становится жутко. Существовала отдельная категория литературы, имевшая антисемитскую направленность, другая – антибольшевистскую. Причем, это была не только переводная литература, но и оригиналы чешских авторов. С тех времен можно обнаружить и абсолютно ужасные стишки, воспевавшие оды Адольфу Гитлеру. Но нужно заметить, что подавляющее большинство населения весь этот бред не покупало и не читало. Поэтому можно сказать, что умы народа в целом избежали влияния нацистской идеологии», — рассказывает историк Ян Борис Углирж из Военно-исторического института.

Таким образом обстояло дело в среде печатного слова. Еще одной культурной сферой, в которой ситуация была не менее оживленной, являлся театр. Буквально с первых дней установления Протектората поступило распоряжение о запрете на исполнение оперы «Либуше» Бедржиха Сметаны в пражском Национальном театре. Камнем преткновения стала ария Либуше, в которой прозвучали слова «мой трагический народ не сломить, он все беды благополучно преодолеет», после которых зал взрывался овациями. Это означало, что чехи верят в то, что чешский народ переживет и немецкую оккупацию. Разумеется, после такого, опера была запрещена, как и многие другие вещи, в которых усматривалась антинемецкая подоплека, даже если речь шла о классике 19 века.

Историк Ян Борис Углирж «Из других запретов можно вспомнить закрытие театра D 41 – авангардного театра Э. Ф. Буриана – талантливой чешской творческой личности – режиссера, драматурга, музыкального теоретика, кинорежиссера, исполнителя джазовой музыки и так далее. Весной 1941 года он поставил в своем театре инсценировку «Сказка о танце». В этой постановке фигурировала личность некоего диктатора, который запретил в своем королевстве танцевать. Нацистские цензоры моментально усмотрели в этом спектакле реминисценции на Адольфа Гитлера и нацистских лидеров, поэтому не только запретили постановку и закрыли театр, но и арестовали режиссера и директора Э. Ф. Буриана, а также танцовщицу, исполнявшую главную роль в этом балете. Так что Нина Ерсикова, которая материализовала фигуру палача в постановке «Сказка о танце», узнала на своем опыте жестокость настоящих палачей в концентрационном лагере», — продолжает историк Петр Коура.

Таким способом контролировалась культура на территории Протектората, однако, тенденция, которая в целом пропагандировалась в театре и в кино соответствовала тому, что Йозеф Геббельс поддерживал в Германии – забавная форма, веселое, не загруженное излишней информацией и размышлениями содержание – одним словом, приятное времяпровождение в сфере досуга, чтобы люди лучше работали на благо Третьего Рейха. Поскольку Протекторат воспринимался исключительно как производительная сила для военных нужд Германии, в нем было необходимо поддерживать спокойствие, а, по мнению Геббельса, для этого людям нужно было получать свою порцию развлечений. Тот же эффект были призваны оказывать и фильмы, снятые в Протекторате, которые, по аналогии с австрийскими и германскими предлагались зрителям в жанре мелодрам и комедий, что разительным образом противоречило ситуации в Протекторате в 1942 году в период введения чрезвычайного положения,. С одной стороны, в то время практически ежедневно осуществлялись казни, а с другой – снимались комедии, которые должны были развлекать людей.

«Пропаганда, которая проникала в эти художественные произведения, не была слишком агрессивной. Мы не увидим фильмов, в которых бы содержались нападки на Первую Республику, Т. Г. Масарика или Эдварда Бенеша, в основном они строились на развлекательных сюжетах. Всего в нескольких фильмах мы можем видеть антисемитские проявления, но это, скорее, исключения. Кроме того, когда люди приходили в кино, они и без того видели пропагандистские кинохроники, которые им приготовила нацистская пропаганда», — заключает историк Петр Коура.

Однако, за то, чтобы люди творческих профессий и, в большинстве своем, актеры могли продолжать и в Протекторате заниматься своим ремеслом, им приходилось платить, принимая условия, поставленные нацистами.

«Если кто-то и продавался, так это были, в основном, актеры, потому что им было сказано, что если они хотят продолжать сниматься в чешском или же, точнее, немецком кино, необходимо сменить их славянские фамилии. Так что подавляющее большинство актеров изменило свои имена на немецкий манер. Здесь можно привести в пример звезду, чехословацкого, чешского и протекторатного кино Адину Мандлову, которая переименовалась в Лил Адину. Известна также любовная связь другой чешкой актрисы Лиды Бааровой, по всей вероятности, самой красивой актрисы того времени, с Йозефом Геббельсом, который влюбился в нее настолько, что хотел даже развестись со своей женой, с которой имел шестеро детей. Однако, Гитлер строго запретил это делать, поскольку семья Геббельса олицетворяла образцовое имперское семейство, так что Лиду Баарову отправили обратно в Протекторат. На этом их отношения закончились, и они уже более не виделись. Интересно то, что она никогда особо не скрывала этих отношений, и была одной из немногих, кто отзывался о Геббельсе положительно», — заключает историк Ян Борис Углирж. Во времена Протектората обе эти актрисы не могли жаловаться на жизнь, и, несмотря на то, что после окончания войны им были выдвинуты обвинения в сотрудничестве с нацистами, осуждены они не были, ввиду того, что не было доказано нанесение ими вреда кому-либо конкретному, а также активное сотрудничество с нацистами.

В нашей следующей передаче мы расскажем о том, как чешское население протестовало против оккупации страны, о судьбах чешских евреев в период оккупации, а также о том, откуда поступала информация о реальных событиях в ходе войны. На этом наша передача «Исторические прогулки» подходит к концу. С вами в студии прощается Ольга Васинкевич.

На прошлой неделе чешские СМИ сообщили о том, что сын Рейнхарда Гейдриха, убитого в Праге заместителя имперского протектора Богемии и Моравии, предложил свою помощь при восстановлении замка в Паненских Бржежанах. В этом замке несколько лет жила семья высокопоставленного нациста. Сейчас в замке находится дом престарелых, и он давно нуждается в ремонте. Информация о том, что Хайдер Гейдрих готов помочь с восстановлением замка своего детства, взбудоражила чешскую общественность.

Замок в Паненских Бржежанах (Фото: ЧТК) Хайдер Гейдрих, один из двух сыновей Рейнхарда Гейдриха, проживал в замке в Паненских Бржежанах до конца войны, а вот его отец – третий по значимости деятель Третьего рейха, успел пожить здесь всего 2 месяца. В июне 1942 года глава нацистского Протектората погиб в результате совершенного на него покушения. Гейдрих-отец славился своей жестокостью при решении еврейского вопроса и подавлении антинацистского сопротивления в Чехии. В качестве расплаты за его убийство нацисты стерли с лица земли две чешские деревни.

Замок в Паненских Бржежанах (Фото: ЧТК) На прошлой неделе 66-летний сын Гейдриха побывал в Паненских Бржежанах и, якобы, предложил мэру городка поспособствовать в получении европейских грантов на восстановление замка. И мэр поспешил заявить, что в отремонтированном здании мог бы возникнуть Памятник народного сопротивления.

Но вышла неувязка: как заявил в интервью Радио Прага сам Хайдер Гейдрих, он вовсе не предлагал городку никакой помощи с реконструкцией замка. Вот его версия происшедшего:

Хайдер Гейдрих «Я приезжал туда с частным визитом. В Паненских Бржежанах, если вы не знаете, похоронен мой брат. И я воспользовался случаем, чтобы встретиться с женщиной, которая работала у нас в саду. Она показала мне точное место его захоронения, и мы обменялись воспоминаниями. Я виделся также с мэром города, который посетовал на то, что здание приходит в упадок, и я с ним согласился».

Информацию о своей готовности помочь с восстановлением замка сын Гейдриха опровергает.

Замок в Паненских Бржежанах (Фото: ЧТК) «Если вести речь о ремонте, то тут все в руках собственника. А со слов мэра я понял, что у собственника нет никаких идей насчет будущего замка, насчет ремонта и его финансирования. Поэтому вопрос о том, могу ли я чем-то помочь, в данном случае безоснователен. И я ничего подобного не говорил».

Приятные детские воспоминания еще не повод для того, чтобы вкладывать деньги в восстановление чужой собственности, считает Хайдер Гейдрих.

Замок в Паненских Бржежанах (Фото: ЧТК) «Помощь можно оказывать только в том случае, если вас об этом просят. И если есть конкретный план по использованию ваших средств. Иначе все это бессмысленно».

На вопрос, не тяжело ли ему приезжать в Чехию, в которой его отца, мягко говоря, недолюбливают, Хайдер Гейдрих говорит:

«Мы не живем во времена нацизма, не так ли? Вы можете быть уверены, что я знаю о том, что происходило в те времена. Мне было 10 лет, когда мы покинули Чехию. У меня есть здесь друзья, город, где я провел детство, мне нравится, и Чехию я считаю очень красивой страной».

Рейнхард Гейдрих Что касается нынешнего владельца замка, то он, насколько известно, обрадовался известию о помощи Гейдриха. А вот руководитель Союза борцов за свободу Павел Врански, ветеран войны, заявил, что предпочел бы вообще снести замок, чем воспользоваться помощью семьи нациста.

14 мая по инициативе Фонда «Железный занавес» в чешско-немецком приграничье в Розвадове Таховской области откроется Музей «железного занавеса» — по всей видимости, уникальный в Европе. Изначально этот музей планировали построить в шумавском приграничном поселке Квилда, где и состоялась его закладка уже в 2002 году. Тем не менее, первоначальные планы пришлось изменить и разместить обширную экспозицию в Розвадове.

Фото: Архив Службы безопасности Частный Музей возник усилиями трех энтузиастов — Вацлава Витовца, пражского фотографа Милана Лингарта и Милана Скочовского. Экспозиция насчитывает 800 фотографий и сотни экспонатов. О том, что можно увидеть в музее, свидетельствующем об антагонизме социалистического и капиталистического лагерей, мы беседуем с одним из его основателей Вацлавом Витовцем.

«Эти фотографии пана Лингарта 1968 и 1969 годов, изображающие вторжение советских войск в Чехословакию году, не были никогда опубликованы. Речь идет о пражских снимках, где видно, как снуют по Праге танки, и фотографиях из Плзени, сделанные перед зданием тюрьмы — там тогда было 40 или 50 танков. Фотографии 1969 года иллюстрируют и то, как чехословацкая полиция подавляет протест граждан страны. Есть среди них и фотографии на которых изображены убитые люди. Фотографии Лингарта — это определенная часть нашего фотоархива».

В музее можно увидеть и образцы техники, используемые для контроля и защиты в пограничье.

«Это системы связи, которые использовали войска, находившиеся на пограничной линии, как и подслушивающие устройства, оборудование для слежения, используемое непосредственно на границах».

Вацлав Витовец (Фото: Marie Podzimková, Tachovský deník) Главный девиз Музея железного занавеса, в чем можно убедиться и зайдя на веб-сайт музея, сформулирован предложением «Правда кроется не в фактах, а в их взаимосвязи». Авторы – предусмотрительно – начинают ознакомление посетителя с музеем с истории Первой мировой войны.

«Да, потому что мы считаем, что основание для возникновения «железного занавеса» возникло уже в ходе Первой мировой войны. Вследствие нерешенных вопросов с Первой мировой войны началась Вторая мировая война»

— Историки говорят о типичном диахронном цикле — каждая последующая война решает нерешенные вопросы предыдущей.

«Да, и у нас в музее есть копия Мюнхенского сговора 1938 года, а также нигде ранее непубликованные фотографии советских солдат в Праге 1945 года, и материалы, иллюстрирующие освобождение западной территории Чехии армией генерал-майора Патона, то есть, американской армией. А также фотографии покушения на Рейнхарда Гейдриха в 1942 году в Праге, которые также не были до сих пор обнародованы, и фотографии Гитлера в Пражском граде. Эти материалы призваны иллюстрировать то, что если бы не было Второй мировой войны и того обстоятельства, что главная заслуга в победе принадлежала Красной армии, на территории Чехословакии не было бы и «железного занавеса».

Фото: Архив Службы безопасности Экскурс в период установления «железного занавеса» начинается после ознакомления со Второй мировой – прямо как в учебнике, а «холодная война» иллюстрируется одним из самых известных ее символов, Берлинской стеной – проволочные заграждения начали возводить в 1961 году, однако в этой музейной секции «оживают» и менее известные факты.

«Как, например, деревня Миттлройт в Германии, разделенная «железным занавесом», или же документированная история американского летчика Фрэнсиса Гэри Пауэрса. Пилотируемый им самолёт U-2 был сбит над Свердловском 1 мая 1960 года. Пауерса осудили к 10 годам лишения свободы, а через два года, в 1962 году, в Берлине его обменяли на полковника Рудольфа Абеля, который якобы был главой сети КГБ в США».

Фотографии, иллюстрирующие эту историю, действительно можно считать раритетом – как и откуда вам удалось их получить?

«Его сын, Фрэнсис Гэри Пауэрс-младший, является нашим другом. Он живет в США и у него похожий музей, как и у нас, но поменьше, и вот мы с ним сотрудничаем. И в основанном им фонде принимает участие профессор Сергей Никитич Хрущов, который живет в США».

— Сын Пауерса, кстати, в прошлом году посетил Россию – возможно, вы слышали об этом, и в одном из интервью отметил, что снимки, которые предоставляет «Google», гораздо лучшего качества, чем фотографии, сделанные тогда его отцом. Мы могли бы также напомнить нашим слушателям, что сын Хрущева, специалист — ракетчик по образованию, преподает в Гарварде с 90-х, является гражданином США и автором книги «Хрущев о Хрущеве».

Никита Хрущев на XX съезде КПСС «И у нас есть тоже фотографии Хрущева и интервью с ним на тему «железный занавес». Сыну Хрущева ныне 78 лет, это очень образованный и мудрый человек, с ним было чрезвычайно интересно беседовать на эту тему. Есть у нас и фотография внука американского президента Дэвида Эйзенхауэра, а также символы войны во Вьетнаме, которую мы считаем ужасным абсурдом того времени, материалы, иллюстрирующие восстание в Венгрии в 1956 году, и в ГДР в 1953 году, или кубинский (карибский) кризис – тогда мир находился ближе всего к новой войне и все решали, видимо, считанные минуты, материалы о советском вторжении в Афганистан и других символических событиях того периода».

— В вашей экспозиции представлены также личные вещи и награды чехословацких президентов, техника, которую использовала STB – аналог советской КГБ. Какими экспонатами вы особенно гордитесь и что относите к раритетам музея?

«Уникальными я нахожу два экспоната – телефон генерального секретаря ЦК Компартии Чехословакии Густава Гусака, это действительно оригинал, стоявший у него на столе. И еще раритет — телефонный аппарат «Верная чистота», так называемый ВЧ-телефон, их в мире всего пять. Наш аппарат был предназначен для телефонной связи чехословацкого госсекретаря с Леонидом Брежневым. Есть у нас и фотографии, запечатлевшие то, как пытались жители Чехословакии перебраться непосредственно через границу в Розвадове на Запад — в ряде случаев люди пытались прорваться на автомобиле через пограничное ограждение».

Фото: Архив Службы безопасности В самом начале экспозиции находится часть, которая документирует отношение представителей коммунистического режима к религии и к верующим.

«А поскольку вся концепция музея держится на символах, в этой секции, кроме прочего, представлена очень красивая картина из костела в деревне неподалеку от Розвадова. Костела, который в 50-е годы начали опустошать и уничтожать. Эту картину нам подарил один человек, узнав о том, что мы собираемся создать музей. Картина изображает религиозный мотив и являет собой символ отношения к религии в то время, так как на ней остались следы того, как в полотно швыряли камнями и продырявили его какими-то остриями. Мы сделали сзади картины подсветку, так что это все видно очень отчетливо, как коммунисты относились к вере».

Фотовыставка, привезенная из Праги в Москву и выставленная в центре имени Сахарова, это – коллекция уникальных кадров, отобранных в Праге Институтом по расследованию тоталитарных режимов. Это кадры, которые делали сотрудники чешского КГБ, когда шпионили за «подозрительными лицами».

Авторы не прикладывали видеоискатель к глазу, они нажимал на спуск, когда аппарат находился под одеждой или в сумке, когда они предполагали, что объект находится в поле зрения камеры. Таким образом, снимки обладают редкой аутентичностью и отражают детали Праги времен застоя. Сегодня мы беседуем с Натальей Самовер, координатором выставочной деятельности в московском центре имени Сахарова.

— Ваш музей совместно с чешским центром в Москве организовывает выставку под названием «Прага сквозь объектив чешской полиции», которая продлится до 8 апреля. Расскажите о ней поподробнее.

— Это выставка стала уже не первым результатом сотрудничества сахарского центра с чешским культурным центром в Москве, и мы очень рады тому, что она появилась у нас. С нашей точки зрения это очень правильный способ для народа осознать свое сложное тяжелое прошлое, избавиться от ощущения травмы и унижения, которым сопровождалось повышенное внимание тайной полиции к гражданам своей страны. Выставка очень интересная, она построена на совершенно уникальном материале. Наталья Самовер Это материалы фотографической слежки тайной полиции Чехословакии за диссидентами и иностранцами. Люди, которые делали эти фотографии, совершенно не ставили перед собой никаких художественных задач. Они просто преследовали свои жертвы на улицах, во время их бытовых занятий, вплоть до прогулок с детьми, что производит особенно тяжелое впечатление. Но когда эти фотографии были внимательно отобраны куратором, оказалось, что они обладают удивительной способностью демонстрировать нам атмосферу Праги 60-70 годов. Это всегда прекрасный город Прага, увиденный глазами тайной полиции социалистического государства. Жизнь прекрасных людей в прекрасном городе, увиденная глазами их недоброжелателей. У нас в России, к сожалению, такие материалы пока еще не обнародованы, хотя можно не сомневаться, что они существуют.

— А почему? Вот как раз хотела задать этот вопрос.

— Проблема в том, что сразу после перестройки была волна открытости архивов, в том числе архивов спецслуцжб, но она довольно быстро закончилась, и стал происходить обратный процесс, связанный с засекречиванием материалов о недавней истории России. К сожалению, до сих пор в архивах остается еще очень большое количество материалов, связанных и с общественным движением второй половины ХХ века, которые все еще нам недоступны. И в этом смысле пример Чехии для нас очень поучителен и важен. Надеюсь, настанет время, и мы привезем в Чехию подобную выставку, сделанную на советском материале.

Важно, что эта выставка – передвижная. Она выполнена в виде постеров, на которых собрано по нескольку фотографий, связанных единством сюжета. Сейчас она экспонируется в Москве, а дальше будет показана в других российских городах, так что очень широкие круги не только московской публики смогут с ней ознакомиться.

— Есть там какая-то работа, которая вас больше всего впечатлила?

— На меня наибольшее впечатление произвели фотографии, где присутствуют дети. Более того, есть один кадр, где ребенок, за матерью которого ведется слежка, смотрит прямо в объектив. Мать не замечает следящего за ней человека, а ребенок его видит. Трудно сказать, что он думал, понимал ли он, что этот взрослый человек смотрит на него и его мать с недоброжелательством, что он ходит за ними для того, чтобы причинить им зло. Но вот этот взгляд ребенка, доверчиво обращенный на сотрудника спецслужбы, который снимает его мать, производит очень тяжелое впечатление.

— Насколько популярна эта выставка?

— Эта выставка доступна всем посетителям сахаровского центра, она находится в одном пространстве с основной экспозицией музея, поэтому я надеюсь, что ее увидят несколько сотен человек.

Фото: Архив Центра им. Сахарова, www.sakharov-center.ru

Мы очень рады вашим отзывам и тому, что, судя по пришедшим на Радио Прага откликам, хотя бы некоторым из наших постоянных и многолетних слушателей, сетовавших в январе на невозможность подключения к Интернету, изредка удается нас услышать или же прочитать наши программы в текстовом формате.

«Уважаемое Радио Прага!

Уже давно являюсь вашим постоянным читателем и слушателем. Скажу объективно, что ваши авторы пишут интересно и содержательно (читаю и другую чешскую прессу), а спецпроекты особенно заслуживают на внимание. Я уже не говорю про «Давайте говорить по-чешски», который является уникальным материалом о чем, как человек учивший чешский, точно могу судить. Иногда я использую ваши материалы (всегда с указанием первоисточника) для своего Блога Пивного Адвоката, который кстати популяризирует и чешское пиво и туризм в Чехию, что очень важно. Поэтому продолжайте и дальше также интересно подавать материал! Спасибо!

Искренне, Ваш Пивной адвокат Артем Стариков».

«Большой привет из Благовещенска!

Слушаю ваши передачи в Интернет и понимаю, что в Чехию я просто влюбился. Сейчас уговариваю жену попытаться поехать отдохнуть в Карловы Вары, хотя бы не надолго. Мы не слишком-то хорошо владеем языками, и она боится, что не договоримся. Но Карловы Вары – это фактически русскоязычный центр в Чехии, говорю я ей, но она все равно побаивается. Помогите мне ее уговорить!

Отель «Pavlov» С приветом и надеждой Александр Орловский».

Александр, Вы абсолютно правы, в Карловых Варах многие русскоязычные туристы чувствуют себя, как дома и не только благодаря вывескам на русском языке. Множество знаменитых русских писателей, ученых и самодержцев отдыхали, лечились в Карловых варах, и оставили здесь свой след. Об этом, кстати, рассказывал в одной из своих рубрик и наш редактор Дима Лычев, беседуя с гидом Вячеславом Урсулом. Загляните в архив нашей рубрики «За Прагой», Вы найдете там много интересного о Карловых Варах.

«Мы проходим по мосту через Тёплую-реку, и нашим взорам по левую руку открывается жёлтое здание, где сейчас находится отель «Pavlov». В 1927 году известный русский физиолог, лауреат Нобелевской премии 1904 года Иван Петрович Павлов приезжал сюда лечиться. Злые местные язычки утверждают, что как раз в этом доме он мучил чешских собачек. Они же – эти самые языки – приписывают Ивану Петровичу заслугу в том, что до сих пор в Чехии нет бродячих собак.

Иван Сергеевич Тургенев приехал лечиться в Карловы Вары по совету своих французских врачей. Первое его пребывание на этом курорте пришлось на 1874 год, второй раз великий русский писатель был здесь годом позже. Тургенев здесь встретился с Алексеем Толстым, вместе с которым Карловы Вары и река Тёплая он принял участие в благотворительных мероприятиях в пользу пострадавшего от пожара российского города Моршанск. Авторские чтения двух известных писателей, сопровождаемые исполнением музыкальных произведений русских композиторов, пользовались большой популярностью среди отдыхающих.

Дух меценатства в Карловых Варах витал довольно часто. Достаточно вспомнить православный храм святых Петра и Павла, построенный в конце XIX века на средства отдыхающих и выходцев из России. Ныне этот храм считается одной из жемчужин города-курорта.

Николай Васильевич Гоголь бывал в Чехии несколько раз, останавливался он и в Карловых Варах. Лечащим врачом Гоголя был авторитетный бальнеолог Леопольд Флеклес, баловавший своим эскулапским вниманием и самого Карла Маркса».

Петр I, пожалуй, самый знаменитый россиянин, который когда-либо побывал в Карловых Варах. Если посмотреть на ряд домов на правом берегу речки Тёплой напротив Колоннады, можно увидеть один дом, который не похож на все остальные – детям обычно приходит на ум сказка «Теремок». Это здание бордового цвета стоит на месте, где некогда возвышался другой Карловы Вары дом, в постройке которого и принимал личное участие самодержец. Петр I, принятый с большой помпой в 1711 и в 1712 годах, прекрасно провел здесь время. Жаль вот только, что дом не сохранился. Рассказывают, что однажды император поспорил с одним из местных жителей, что он запросто заберется на высокий холм, возвышающийся над городом, на коне без седла. Ударили по рукам, и Пётр действительно умудрился забраться на самую вершину холма. В ознаменование своей победы царь достал кинжал и вырезал на камне надпись «Здесь был царь Пётр». Вполне возможно, именно с этих пор русские туристы и стали оставлять везде фразы типа «Здесь был Вася».

Пишет Алексей Веселков из Бердска:

Вам ответит Катерина Прокофьева:

Ладислав Шпачек Уважаемый Алексей, вы задали очень интересный вопрос. И мы поспешили связаться со специалистом по этикету, который в свое время был консультантом у бывшего президента Вацлава Гавела, Ладиславом Шпачеком. Лучше него никто не смог бы ответить на ваш вопрос.

Господин Шпачек, нас интересует, существует ли чешская традиция дипломатической службы, имеет ли Чехия какие-то особенности в дипломатическом протоколе, как чехи привыкли выражать свое гостеприимство на государственном уровне?

«Чешская Республика со времени своего возникновения в 1918 году числилась среди самых активных и дипломатически способных стран. Первый чехословацкий министр иностранных дел Эдуард Бенеш был весьма важным должностным лицом в ООН, его считали одним из самых талантливых дипломатов в Европе. С тех пор чешская дипломатическая традиция не потеряла, а только выиграла. Способствовало тому и президентство Вацлава Гавела. Когда в 1989 году он стал президентом, все страны проявляли огромный интерес к Чехии, и Чехия именно в дипломатическом смысле создала себе солидную репутацию. Чешская традиция характеризуется большим радушием, способностью вести переговоры, толерантностью. Мы всегда были страной, которая участвует во всех важных делах в мире. Наша дипломатия всегда защищала демократию и права человека. Традиция эта началась со времен Первой Республики, когда Чешская Республика выделялась в Европе, которая была тогда заражена чумой фашизма и национализма. Чехия и тогда считалась одним из самых демократичных государств. Вплоть до начала Второй мировой войны».

Йиржи Гут-Ярковски Как выглядит дипломатический протокол и когда он был разработан в той форме, в какой существует сегодня?

«Дипломатический протокол организовал Йиржи Гут-Ярковски, который был первым церемониймейстером и шефом службы протокола у первого президента Чехословакии Томаша Гаррига Масарика в 1918 году. С тех пор дипломатический протокол практически не поменялся. Приветствуются гости на первом дворе Пражского Града, следует почетный караул, затем гостям представляются чешские делегации, а затем в Зеркальном зале происходят первые двусторонние переговоры».

О том, какие цветы традиционно дарят чехи, о том, что получают первые леди и о том, какие самые необычные подарки получали разные президенты, мы расскажем в нашей следующей рубрике «Стиль жизни».

Баварский «Октоберфест» непредставим без облаченных в платья-дирндли пышногрудых красавиц. На проводимых в Чехии пивных фестивалях тоже можно увидеть официанток в подобных нарядах, но факт остается фактом: чешским народным костюмам до успеха дирндлей далеко. Купить такой костюм в чешском магазине практически нереально. В отличие от других европейских народов, свой национальный костюм у чехов появился достаточно поздно.

Первые народные костюмы в чешских землях начали появляться в далеком XVII столетии: в каждом регионе девушки носили совершенно разные наряды, и потребности в едином национальном костюме чехи долго не ощущали. Пока не наступила середина XIX века. Рассказывает Ирена Штепанова с кафедры этнологии Карлова университета:

«В 1848 году революционные настроения охватывают большую часть Европы. Славянские народы, жившие на территории Австро-Венгерской империи, чувствуют, что настало время эмансипироваться. В Вене проходят переговоры с официальными представителями славянских и других народов империи, и некоторые из них – поляки, хорваты и венгры, прибывают в столицу в своих национальных костюмах. Чехи же приезжают в обыкновенной одежде и чувствуют себя очень неловко. Они начинают ломать голову – а почему же у них нет своего национального костюма?».

Национального костюма у чехов на тот момент действительно не было. Чешские историки объясняют это тем, что во время Тридцатилетней войны чехи лишились почти всего своего дворянства. Дворянства, которое в Польше, Хорватии и Венгрии как раз и играло главную роль в распространении моды на национальные костюмы.

«Потребность в национальных костюмах была очень сильна и имела политическую подоплеку, поэтому чехи начали конструировать их модели. Но то, что получилось, было каким-то неудобоваримым конгломератом. Прижился лишь один элемент мужского костюма – пальто чамара».

«Проданная невеста» Следующая волна популярности национальных костюмов – женская, в отличие от предыдущей мужской — приходит в Чехию в 1860-е годы, когда возникают надежды на федерализацию Австро-Венгерской монархии. Как рассказывает Ирена Штепанова,

«В эти годы выходит первый чешский журнал мод «Лада» с моделями народных костюмов для городских жительниц. Это были, по сути, модные городские туалеты, украшенные вышивкой и другими деталями, заимствованными из народных костюмов. В шестидесятые годв успехом пользовался красный корсет со шнуровкой, который, как предполагалось, был исконно чешским. Но это был вымысел».

В 1890-е годы – это были годы проведения в Праге крупных международных выставок, чешская самобытность в одежде принимает стихийную, и, по мнению чешских этнографов, даже вульгарную форму.

«Покупка настоящего народного костюма была дорогим удовольствием, поэтому не каждая чешка могла себя это позволить. Но каждая хотела его иметь. Поэтому в ход шли красные юбки с белыми фартуками, на головы водружались белые чепцы. В те годы популярна была опера Сметаны «Проданная невеста», в которой девушки тоже носили народные костюмы. Чешки одевались аля Марженка, главная героиня этой оперы, и с эстетической точки зрения их наряды выглядели не лучшим образом»,

— с осуждением вздыхает этнограф Ирена Штепанова. С гораздо большим энтузиазмом она рассказывает о выставке «Чешская самобытность», которая прошла в Праге в 1915 году. Модели одежды с фольклорными элементами для нее готовили юные выпускницы художественных школ, разбиравшиеся, в отличие от расфуфыренных «Марженек», в теории костюма.

После окончания Первой мировой войны в Чехии царит настоящая национальная эйфория.

Томаш Гарриг Масарик «Сохранилась кинохроника, запечатлевшая приезд президента-освободителя Масарика из Америки. Он едет от пражского Главного вокзала к Национальному музею, и на ступенях музея собралось множество пражанок в моравских народных костюмах. Эти наряды имели двойной смысл: Масарик был родом из Южной Моравии, из окрестностей Кийова, а кийовские костюмы шились в национальной цветовой гамме – красный, синий, белый».

Удалось ли чешским народным костюмам хоть раз в истории достичь успеха немецкого и австрийского «дирндля», спросили мы у нашей собеседницы. Ее ответ категоричен – нет.

«Такого успеха и широкого распространения чешские костюмы никогда не имели. Во-первых, мы по сравнению с немцами маленький народ. А, во-вторых, дирндль — это все-таки стилизованный наряд, который очень украшает женщину, подчеркивает красоту ее тела, чего не скажешь о чешских национальных костюмах. Некоторые из них откровенно деформируют женскую фигуру, например, зрительно увеличивают объем талии».

Хоть немного может претендовать на лавры сексапильных дирндлей ганацкий национальный костюм, но его носили не во всей Чехии, а лишь в небольшой этнографической области – плодородной моравской Гане.

«Ганачка» подчеркивает женскую талию и шьется в интересной цветовой гамме. Головной убор в этом костюме – красный платок с набивным рисунком, который повязан очень оригинальным способом: на ушах завязываются большие узлы. Это оптически расширяет голову, которая лежит на широком воротнике, который мы позаимствовали из моды эпохи Ренессанса. Такой воротник в Чехии называли «мельничным камнем», так он и выглядит. Ширина воротника равна ширине плеч, и голова на нем лежит как на тарелке. Рукава у костюма «фонариками», до локтя. Тесный корсаж формирует девушке узкую талию. Юбка носится широкая и длинная. Таким образом, получается силуэт песочных часов».

Чешская Гана – это область с сильными сельскохозяйственными традициями, рассказывает Ирена Штепанова. Поэтому местные женщины и девушки были красавицами – таких называют «кровь с молоком». Ганацких красавиц в народных костюмах любил рисовать чешский художник Йозеф Манес, изобразил он их и на пражских астрономических курантах. Ирена Штепанова продолжает:

«Возвращаясь к разговору о дирндле, хочу отметить, что он, по сути, народным костюмом не является. Это городская одежда, скомбинировавшая различные элементы немецких и австрийских национальных костюмов. А у нас народный костюм так и не закрепился в одном стабильном варианте».

— То есть, если патриотично настроенная чешская девушка решит отправиться на работу в ганацком народном костюме, люди подумают, что она со странностями?

«Да, выглядеть это будет странно. Хотя я помню, что до 1989 года иностранные правительственные делегации в Чехии встречали в аэропорту и девушки в национальных костюмах. Конечно, это были костюмы регионального значения – пльзеньские, ходские, ганацкие, валашские, но они представляли собой всю страну».

— А как обстояло дело с мужскими костюмами? Сформировался какой-то единый их вариант?

«Мужские национальные костюмы исчезли даже раньше женских. Ничем особенно интересным наши мужчины похвастаться не могли»,

— завершает этнограф Ирена Штепанова.

В пражских Дейвицах археологи обнаружили захоронение человека эпохи энеолита. Вот только его половая принадлежность поставила ученых в тупик. По всем признакам это мужчина, но похоронная символика указывает на то, что с умершим обращались как с женщиной. Археологи склоняются к мнению, что это захоронение человека «третьего пола». Что это за человек такой?

Фото: ЧТК В эпоху энеолита, то есть при переходе от каменного века к бронзовому погребальному культу придавалось очень большое значение. Ошибки тут быть не может, считают археологи, проводившие раскопки в Дейвицах. Для культуры той эпохи – ее называют культурой боевых топоров или шнуровой керамики, были типичны захоронения в скорченном положении. Женщин хоронили на левом боку, а мужчин на правом.

Археолог Камила Ремишова Вешинова рассказывает о дейвицкой находке:

Фото: ЧТК «Сразу бросается в глаза, что мужчина лежал в положении женщины, головой на восток, на левом боку. Но предметы, характерные для женских захоронений, отсутствуют. Если бы антрополог ошибся, и это была бы женщина, на скелете нашли бы какое-нибудь ожерелье».

Впрочем, одна женская деталь в странной могиле все же имеется: это яйцеобразная глиняная посуда, размещенная в ногах скелета. И к каким же выводам приходят чешские ученые?

Фото: ЧТК «Объяснений может быть несколько, но мое личное мнение – мы нашли захоронение человека «третьего пола» – транссексуала или гомосексуалиста»,

— говорит руководящая раскопками Камила Ремишова Вешинова.

Подобные захоронения, со сменой половых ролей, имели место в эпоху мезолита, среди охотников на мамонтов. Таким же образом хоронили и сибирских шаманов из-за специфики их деятельности. Но чешские ученые не верят, что дейвицкий человек «третьего пола» был шаманом: его могила была слишком бедной и не имела свойственной шаманам символики.

Сегодня мы отправимся на историческую прогулку в самый центр Праги – в Староместскую ратушу. Вернее, впрочем, будет сказать «под ратушу», потому что экскурсия наша поведет по романско-готическому подземелью ратуши.

Староместская ратуша Перед тем, как спуститься в подземелье Староместской ратуши, о котором не слышали не только многие туристы, но и некоторые жители чешской столицы, давайте немного освежим наши знания об этом здании. Началась история ратуши, на которой установлены знаменитые астрономические куранты, в 1338 году, когда король Ян Люксембургский предоставил Старому Городу пражскому исключительное право для основания центра самоуправления. И главным зданием ратуши стал готический дом богатого купца Волфина из Камене, к которому в 1364 году была пристроена мощная башня. Имя купца Волфина мы сегодня еще услышим. А сейчас давайте уже спускаться в подземелье. Самостоятельно пройтись по нему нам бы никто не позволил, поэтому все рассказать и показать нам там взялась уже знакомый нам гид Ирина Поликарпова.

«Мы сейчас находимся у оригинального входа в ратушу, которым пользовались первые работники администрации города еще в 1338 году. Но нашей целью являются подземелья, и вот эта дверь ведет туда. Мы зашли в часовню, принадлежавшую к дому купца Волфина. Этот крест был изготовлен из частей обгоревшего потолка зала мэра, который является частью ратуши. Зал обгорел во время Второй мировой войны. Здесь же вы видите скульптуры самых главных чешских святых – оригиналы скульптур, которые украшают часовню с внешней стороны».

Наш гид показывает нам, что осталось от входа в восточное крыло ратуши – дверную раму, собранную буквально по кусочкам. Восточное и северное крылья здания были уничтожены в конце Второй мировой войны, сейчас на их месте находится небольшой сквер со скамейками.

«В Интернете можно найти множество фотографий довоенной ратуши, жалко, что она была разрушена».

— То есть она была в два раза больше?

«Не в два, а как минимум в три раза больше. Сгорел архив, множество портретов градоначальников. Все эти разрушения пришлись на предпоследний день войны, 8 мая 1945. Ратушу долго восстанавливали. Подземелья открыли лишь в 1990 году, куранты тоже починили только к концу XX века, они тоже был значительно повреждены».

Перед тем, как покинуть часовню купца Волфина, мы по просьбе Ирины поднимаем глаза к потолку.

Староместская ратуша после 8 мая 1945 «Обратите внимание на потолок в готическом стиле, который состоит из пяти частей. А ведь обычно он складывается из четного числа частей. Это так называемая итальянская готика – в Италии, во Флоренции, например, все потолки складываются из нечетного числа частей. В те времена это считалось архитектурной фишкой».

На улице хоть и весна, но день выдался дождливым и промозглым. Спускаясь в подземелье, мы ожидали, что и там нас встретит холод и сырость. К счастью, мы ошиблись.

Туристы: «Действительно, совершенно не холодно. Скорее, приятно. Действительно какой-то микроклимат свой».

Ирина: «Многим экскурсоводам очень нравится работать в подземелье, я тоже очень люблю спускаться себя. Хотя говорят, что энергетика тут не очень хорошая. Здесь долгое время находилась тюрьма, откуда путь был только один – на Староместскую площадь на казнь».

Сейчас мы стоим в комнате дома купца Волфина, который стал первым домом ратуши.

«Здесь вы видите окно, что необычно для подземелья, хотя окно и ведет в темноту, видно, что оно ниже земли. Но оно нам показывает, что изначально этот уровень не был подземельем, а являлся нормальным уровнем пола первого этажа. Во второй половине XIII века уровень земли в Старом городе был повышен из-за наводнений. Вода во время сильного наводнения залила первый этаж зданий и долго не уходила. Благодаря повышению уровня земли здесь сохранились здания XIII века. Под землю тогда ушли первые этажи 70 домов – они были соединены и использовались как склады рынка на Староместской площади. И только когда торговые площади переехали в новую часть Праги, площадь стала использоваться для проведения общественно-важных событий: королевских свадеб, коронаций. Одним из самых популярных развлечений была казнь. В подземельях ратуши сделали тюрьму для заключенных, ожидавших казни. Дольше недели они здесь не задерживались, только на то время, пока строили эшафот».

Во многих местах подземелья проваливались потолки, поэтому сейчас туристы могут осмотреть лишь разрозненные кусочки подземелья. Всего под зданием ратуши мы увидим 5 домов. Поскольку разобраться в том, где заканчивается один подземный дом и начинается другой, очень сложно, Ирина Поликарпова предлагает нам взять за ориентир колодцы. Каждый новый колодец свидетельствует о том, что мы входим в новый дом.

«В те времена существовали общественные колодцы, но они были не особенно чистыми. Богатые семьи всегда старались строить колодец в собственном доме».

«Это помещение представляет собой оригинальную кухню. А вот и первый колодец – он самый глубокий, глубиной 20 метров, и единственный, в котором до сих пор есть вода. Остальные колодцы высохли, когда подняли уровень земли, и их использовали в качестве темниц».

Мы разглядываем низкий вход в очередное помещение. Каменная плита над входом испещрена какими-то надписями, именами, датами.

«Это был вход в тюрьму, здесь стояла охрана. На стене виден знак двух скрещенных топоров – знак палачей, множество имен заключенных и даты самых крупных казней – 1609, 1595 и 1603».

— То есть нацарапали все это заключенные, которые тут содержались?

«Либо сами заключенные, хотя непонятно, как их сюда допускали. Может, они подкупали охрану? Или это делала сама охрана. Сейчас на камне уже ничего не возможно нацарапать, он старый и очень твердый».

Староместская ратуша Тут наша группа слышит какой-то шум. Неужели с улицы? Мы начинаем прислушиваться: действительно, шум идет с площади.

«Это единственное место, куда проникает свет и куда доносится шум с улицы. Все комнаты находятся на разном уровне в зависимости от того, в какое время они были построены. Разница в уровнях составляет от 2 до 7 метров».

А перед нами очередной колодец. И очередной дом.

«Ну, вы видите, он неглубокий, в нем лежит множество разных предметов. Этот колодец был засыпан во время наводнения, поэтому как колодец не использовался, а использовался для сбора дождевой воды. Слева виден водосток, он вел на улицу. А избыток воды использовался для тушения пожаров, для питья эта вода была непригодна».

На следующей неделе мы продолжим экскурсию по подземельям под пражской ратушей. И заглянем в темницу, где ожидали казни чешские дворяне.