Городок

Сегодня наша программа посвящена творчеству чешской гитаристки, композитора и певицы Дагмар Андртовой-Воньковой.

Дагмар Андртова-Вонькова (Фото: Multimotyl, Wikimedia Commons, License CC BY-SA 3.0) Родилась певица в 1948 году в городе Градец Кралове. После окончания гимназии будущая певица два года училась на педагогическом факультете, после чего временно работала на разных позициях – референтом, комендантом, официанткой, кассиром в театре, манекенщицей. Однако все это время она посвящала себя музыке. Официальная карьера Дагмар Андртовой-Воньковой началась в 1971 году, когда она приняла участие в конкурсе еженедельного молодежного журнала «Mladý svět». Позже, в 1972 году, певица стала членом неофициального объединения фолк-музыкантов «Šafrán».

После опубликования «Хартии 77», как в аннотации к альбому 1996 года, несущему лишь имя певицы — «Дагмар Андртова» пишет музыкальный критик Иржи Черны, и так-то не слишком заметный исполнитель Дагмар Андртова-Вонькова, вовсе исчезла на несколько лет со сцены. «Она мыла пражские многоквартирные дома, воспитывала сына и тихо сопротивлялась козням тайной службы и невниманию артистических агентств, которые мстили ей за то, что она не отказалась от своих друзей, подписавших воззвание, направленное против режима.

К публике исполнительница вернулась в 1983 году, найдя свой новый стиль и поэтическую душу в моравских, закарпатских, словацких и чешских песенных сборниках. Экспериментируя с текстами собственных песен о любви и смерти, Дагмар Андртова-Вонькова экспериментирует и со своим любимым музыкальным инструментом – гитарой. В поисках эмоционального проявления, она играет на ней двумя смычками, постукивает, скрежещет ногтями по струнам и прочее и прочее.

Ярослав Ежек Композитор Ярослав Ежек (1906-1942) помирил чешскую классическую музыку с джазом. Еще будучи студентом пражской консерватории в возрасте 21 лет он написал Концерт для фортепиано с оркестром. Поклонник Гершвина Ежек включил в концерт и танго, чарльстон и фокстрот. Именно этот концерт в исполнении Яна Новотного и Симфонического оркестра Чехословацкого радио мы сегодня послушаем.

В Терезианском крыле Старого королевского дворца Пражского града открылась большая ретроспективная выставка фотографа-документалиста Ярослава Кучеры, относящегося к числу самых ярких представителей современной чешской социальной фотографии. Главным объектом в творчестве фотографа являются люди, отброшенные на периферию общества – нищие, бездомные, проститутки, завсегдатаи пивных, заключенные, душевнобольные… Именно поэтому и нынешняя выставка несет простое, но весьма емкое название – «Как я встретил людей». Перед глазами посетителей предстает более трех сотен черно-белых фотографий разных циклов, реализованных Ярославом Кучерой с конца 60-х годов прошлого века до сегодняшних дней.

Ярослав Кучера (Фото: Хелена Петакова, Чешское радио) Родился Ярослав Кучера в 1946 году. С 1962 по 66-й учился в Строительном техникуме города Мельник, а с 1967-го года на Строительном факультете пражского Политехнического института, где был активным участником студенческих демонстраций, предвосхищавших события Пражской весны 1968 года. В 1969 году, в первую годовщину оккупации Чехословакии войсками Варшавского договора, во время осуществления фотосъемки на улицах столицы, Ярослав Кучера был арестован, заключен в пражскую Панкрацкую тюрьму и позже предан суду, как контрреволюционный элемент. Но все-таки, ему удалось окончить институт и в 1973 году встать на путь свободного фотографа.

На сегодняшний день на счету Ярослава Кучеры более пятидесяти авторских выставок, реализованных в разных странах мира. Его творчество также оценено рядом премий, в том числе и главной премией престижного отечественного конкурса Czech Press Photo 2000 года за снимки из цикла — «Камнями и насилием против глобализации», сделанные во время протестных демонстраций в дни заседания Международного валютного фонда в чешской столице.

На ретроспективной выставке посетители также увидят фотографии из циклов разных лет: «Люди, которых я встретил» (портретный цикл), «Коммунистические праздники», «Молдавия», «Бархатная революция», «Судеты», «И такая Прага», «Новые радости в чешских пивных» и ряда других циклов.

С фотоаппаратом связана вся жизнь Ярослава Кучеры, но началом своего творческого пути он считает фотографию сделанную во время поездки на автомобиле к морю с родителями, когда семья остановилась передохнуть в румынском городе Клуж-Напока. В руках Ярослава Кучеры тогда был подаренный его отцом восточногерманский фотоаппарат Exakta, который, однако, при съемке страшно шумел.

— «Когда я вошел в Клуж-Напоке в церковь, то увидел нищих, просящих милостыню. У нас в Чехословакии в те времена нищих я никогда не видел, это был феномен, который не имел права на существование. При коммунистах человека просящего милостыню немедленно бы забрали, но там все было иначе, в православной церкви позволялось нищим просить подаяние. Когда я это увидел, то мне показалось, что передо мной картина Дюрера или иного средневекового художника. Я был очарован сценой и сказал себе — я должен их сфотографировать. Но, сказать легко, а как это сделать? Я был молодым парнем, чуть больше двадцати, а передо мной стояли два бедняги, которых я не хотел обидеть. Они и так унижены тем, что должны стоять и выпрашивать милостыню. Я конфузился, но как-то поднял свой фотоаппарат и два раза щелкнул кнопкой. Лишь один из этих снимков оказался острым. Вот так и появилась эта фотография».

А как вы впервые взялись за фотоаппарат?

— «Впервые? А этого я вообще не знаю. Мой отец был заядлым фотолюбителем, снимал всю свою жизнь, и у него это получалось хорошо. Он то, меня и посвятил в это дело. Фотолаборатория отца была сделана в шкафу. Направо ружья, он же был еще и охотником, а слева вытаскивалась полка с маленькими ванночками, 9 на 12 сантиметров, для проявителя и закрепителя, да еще примитивный увеличитель. Там мы и делали фотографии. Он начал меня учить в пять или в шесть лет, так что с фотографией и фотографированием я познакомился очень рано. Мне это занятие страшно нравилось. В техникуме я фотографировал советским «Любителем», дальше появилась упомянутая «Exakta», а потом в комиссионке я купил старую фотокамеру «Leika» 1938 года с советским объективом «Юпитер». Вот это была техника — фотографии исключительно острые, прекрасные».

На протяжении всей вашей жизни главной темой в творчестве остаются люди на периферии общества. На ваших снимках проститутки, женщины и мужчиыны стриптизеры в первых чехословацких ночных клубах, заключенные, деревенские чудаки, сумасшедшие…

— «Я вовсе не происхожу из семьи, которая находилась бы на дне общества, нет. Но в студенческие годы я тоже не был богачом и ходил на обед в ближайший буфет, где покупал кнедлики с соусом за 2 кроны 60 геллеров и никакого мяса. Когда же я устроился на свою первую работу, то через полгода получал только 900 крон в месяц и относился к категории малоимущих, поэтому и вращался среди подобных людей, как-то вписался в их круг. Поэтому-то, наверное, и начал фотографировать. Правда еще и то, что в 60-х годах я многократно видел фильм Антониони «Фотоувеличение». В нем меня восхитили фотографии стариков из приюта для бедных. Тогда я сказал себе – либо буду футболистом, а я в то время серьезно футболом занимался, либо фотографом. С футболом не вышло из-за травм, а с фотографией получилось».

Однако подобная тематика в период коммунистического режима в большом почете не была.

— «Эти фотографии изначально делались, что называется — «в стол». Естественно, я бы не смог никогда в то время показать, например, фото протестующих демонстрантов. Хозяина галереи, который бы такое сделал, наверняка бы посадили или, как минимум, закрыли его галерею».

Однако, как подчеркивает фотограф Ярослав Кучера, иные снимки выставлять все-таки удавалось, хотя и не без уловок. Впервые выставка работ молодого фотографа Ярослава Кучеры состоялась в 1975 году в единственной фотографической галерее в Праге – «Fotochema».

— «Покровительство над выставкой тогда взял глава Союза фотографов Вацлав Йиру — коммунист, но очень приличный человек. Он мне говорил: «Не бойся, я это поддержу». И все равно в «Вечерней Праге» вышла критическая статья, в которой было написано: «Как такой автор может выставляться в период празднования тридцатой годовщины освобождения советской армией? Настоящее лицо автора не могут скрыть даже несколько выставленных изображений горняков». Это критик заметил абсолютно точно, шахтеров я там разместил специально, чтобы в экспозиции было что-то социалистическое. На следующий же день на выставке было полно народу, а всего ее посетило 25 тысяч человек. Это было потрясающе. Это была первая выставка моих фотографий людей на периферии общества».

Во второй раз свои фотографии Ярослав Кучера представил публике в 1977 году в Оломоуце на выставке, организованной Владимиром Биргусом (чешский фотограф, педагог и специалист по истории фотографии).

— «Сначала эту выставку закрыли. Товарищи коммунисты из исполкома решили, что выставленные фотографии не могут сопровождаться описаниями, которые там изначально были. У фотографий, например, было написано – «Дом престарелых в Прахатицах». Тогда Владимир Биргус предложил изменить сопроводительные тексты, а я согласился, пускай будет весело. Так вместо «Дома престарелых в Прахатицах» появился — «Приют Святой Анны в Мюнхене», а «Румынские нищие» превратились в «Нищих в Лондоне». Проведение выставки сразу разрешили, потому что это уже были капиталистические нищие, а не социалистические. Такое было тогда время».

Продолжение беседы с фотографом Ярославом Кучерой, чья ретроспективная выставка открылась в Пражском граде, слушайте в следующую пятницу – 10 мая.

В Чехии проходят два фестиваля мультипликационного фильма – «Анифест» в северочешских Теплицах и «Анифильм» в городе Тржебонь в южной Чехии. Фестиваля проходят почти одновременно, в программу включены зачастую одни и те же фильмы, иностранные гости путаются, и по ошибке приезжают в Тржебонь вместо в Теплице и наоборот. Что это все означает?

Фото: Архив фестиваля Все очень просто. Раньше в Чехии проходил один международный фестиваль мультфильмов, однако его организаторы поссорились, образовались две враждующие команды, и впоследствии обе группы организовали свой собственный фестиваль. Поскольку первоначальный фестиваль всегда проходил в мае, оба фестиваля и теперь проходят в конце апреле — начале мая.

Художники и режиссеры не хотят испортить отношения ни с одним коллективом организаторов, поэтому предпочитают участвовать и там, и там. Режиссер Михаела Павлатова побывала в Теплицах, откуда он прямиком едет в Тржебонь.

— Это очень глупо, что эти фестивали враждуют, и все делают друг другу на зло. При этом и режиссеры, и публика, и чехи, и иностранцы путают эти фестивали. Я была бы очень счастлива, если бы так больше не было, и остался только один фестиваль.

Фото: Архив фестиваля «Анифест» получает деньги из европейских фондов, «Анифильм» от министерства культуры. Один фестиваль поддерживает Чешское телевидение, второй Чешское радио…

— Было бы намного лучше, если бы они объединили силы. Но, насколько я знаю, там непреодолимая личная неприязнь. Я знаю, что было предложение объединить фестивали и одной группе заплатить финансовую компенсацию. Но они не смогли договориться. Значит, по-прежнему у нас два фестиваля, — говорит режиссер Михал Жабка.

Как известно, излечить личную неприязнь трудно. Можно только надеяться, что непримиримая конкуренция хотя бы приведет к улучшению обоих фестивалей.

В Чехии развивается необычный туризм. Правда, название ему пока еще не придумали. Но участников таких туров можно легко узнать среди толпы иностранцев. Они одеты в традиционные костюмы 18-х,19-х веков, придерживаются дворянского этикета и именуют себя не иначе, как кавалеры и дамы. В Чехии эти туристы участвуют в балах, которые проводятся в многочисленных местных дворцах и замках.

• Замок Либице (Фото:…
• Фото: Алексей Пономарев
• Фото: Алексей Пономарев
• Фото: Алексей Пономарев
• Замок Либице (Фото:…
• Замок Либице (Фото:…

С неподдельным интересом и удивлением сотрудники замка Либлице и постояльцы заглядывают в Мраморный зал, откуда доносится музыка восемнадцатого и девятнадцатого веков. Дамы в бальных платьях в белых кружевных перчатках и кавалеры во фраках кружатся в танцах на настоящем балу.

Почувствовать себя путешественниками во времени с недавних пор стало возможно благодаря новому направлению туризма – выездных балов. Идею выездных балов за границей разработала Мария Дмитриева, исследователь светского и бального этикетов. На Родине в Петербурге она руководит проектом «Эпоха 19 века. Светская культура».

Мария Дмитриева (Фото: Алексей Пономарев) Мария уже не раз проводила балы в России, организовывала русский бал в турецкой Анталье. Но, не обратить внимания на Чехию, с её многочисленными дворцами, замками, залами, которые, по её мнению созданы для традиционных балов, Мария, конечно, не могла:

«Вы знаете, эта идея зрела очень давно во мне. Единственное, нужно было собрать народ, который приедет из России. И в итоге спустя несколько лет мне это удалось, нас приехало немного, но мы добрались. Моя любовь к Чехии известна достаточно многим, и я хочу заниматься 19 веком именно в Чехии. Девятнадцатым веком идут заниматься далеко не все люди. И пока что это очень ограниченное количество людей. Наша цель это, конечно же, восстановление дворянских традиций девятнадцатого века».

Эржен Юсупов (Фото: Алексей Пономарев) Тринадцать участников бального тура в Чехию, люди самых разных профессий и возраста. Филологу и историку Эржену Юсупову — семьдесят девять. Выпускник суворовского училища, кадровый офицер не раз проводил балы в Петербурге:

«Я занимался организацией балов суворовцев, нахимовцев, и кадет с барышнями гимназии при русском музее Петербурга. Три бала в год. Я знаком достаточно хорошо с классическим репертуаром русского бального».

Рыцарь Мальтийского ордена, обладатель роскошных, как принято говорить – офицерских усов, Александр Сергеев вместе с супругой руководит частной школой в Петербурге. Он активный участник клуба Ренессанс, который организовала его жена:

Александр Сергеев (Фото: Алексей Пономарев) «Танцы они помогают всему, это движение развитие и голова свежая после танцев. Танцы это приятно, доставляю удовольствие себе и жене, а так же окружающим! Вы знаете, мы в Петербурге танцевали во многих дворцах, в Юсуповском дворце, это конечно интересно, но в Прагу, за границу мы первый раз выезжаем».

Супруга Александра Ирина признается, что с детства была влюблена в бальную культуру, но во времена Советского союза не могла реализовать свои мечты. Её первым балом стал Морской бал в честь 300-летия Санкт-Петербурга в 2003 году. Уже потом она организовала клуб Ренессанс, где изучают танцы эпохи нового времени:

Фото: Алексей Пономарев «Принимаем тех, кто нам по духу соответствует. Потому что бывает люди приходят и говорят – мы хотим танцевать. Но по стилистике другие, понимаете, у нас все таки эти танцы требуют тонкой организации натуры своей. Я не говорю, что это плохо или хорошо, танцуют, все учатся. Не все могут ездить на балы такого типа. Сложилась уже традиция. Москва приезжает к нам, мы едем в Москву, Москва едет в Вену. Мы выбираем Прагу».

Пусть мы не идеально танцем, пусть ошибаемся, продолжает Александр Сергеев, главное, что мы занимаемся любимым делом: «Мы же не профессионалы. Мы любители, мы танцуем для себя. Это вот сейчас только в кинофильмах показывают, что они не ошибаются, не падают. Извините, Император упал на балу, когда полы натерли. Бывает такое, но он никого не наказал, пол был «зеркальным».

Фото: Алексей Пономарев Полонез, кадриль, вальс, котильон. Программа бала не только строго регламентирована, но и требует определенного внешнего вида. Бальные платья, мужские фраки участники, зачастую, шьют сами. Продолжает Мария Дмитриева:

«Мой костюм это по историческому крою костюма эпохи модерна. Кто-то костюмы покупают и преобразовывают, кто-то соответственно шьет. Каждый как хочет. Бал это конечно не только костюмы шампанское, это танцы, это, конечно же, обязательное общение. Это та зала, где мы танцуем, это все включено в бальный этикет. Это и веера, и билеты входные, и бальные книжечки, это все совокупность, не просто танцы, это, прежде всего, общение. И общение хотелось бы проводить в красивых костюмах, в красивой зале, С шампанским, не шампанским это уже на рассмотрение каждого человека. В России существует еще с девятнадцатого века такая пословица, говорят, её сказал Пушкин, что на балы ходят в двух случаях. Первый – найти себе жену. Второй – присмотреть себе чужую жену».

Фото: Алексей Пономарев Директор замка Либлице Клаудие Соукупова признается, что просто очарована необычными гостями из России:

«В нашем замке в 18-м,19-м веках проводились балы, и очень хорошо, что традиция эта возрождается. Мне очень понравились танцы, понравилось то, что люди проводят время таким образом. И я даже не могу сказать, какая пара мне понравилась больше всех, они все хороши».

Завершился Русский бал в замке Либлице в лучших традициях девятнадцатого века — прогулкой по парку и торжественным ужином.

30 апреля исполнилось 130 лет со дня рождения чешского писателя Ярослава Гашека, автора «Похождений бравого солдата Швейка». Именно Гашек и его «Швейк» представляют чешскую литературу в пантеоне лучших литературных произведений мира. «Похождения…» были переведены на 58 языков мира, и, безусловно, являются самым известным литературным произведением, написанным на чешском. Швейк стал в Чехии именем нарицательным, глагол «швейковать» активно употребляется в чешском и иногда встречается даже в русском языке. Роман разобрали на цитаты, но все же это не означает, что «Швейк» как роман, а именно швейк как тип человека пользуются в Чехии особой любовью.

Фото: Алжбета Шварцова, Чешское радио «Когда я вижу, что Прага своим символическим героем сделала Франца Кафку, а не Йозефа Швейка, я начинаю думать, что же у них, у чехов, не в порядке? Сейчас в Чехии как-то Швейк не моден. Мне хотелось бы, чтобы Швейк был восстановлен в своих правах», — вполне справедливо отметила в одной из наших программ Наталья Горбаневская.

Утверждение, что Швейк является образцом чешского национального характера, некоторые чехи считают глубоким оскорблением. О том, как чехи сегодня относятся к своему самому известному роману, насколько близок литературный герой Швейк к тому, с чем ассоциируется это имя сегодня, мы будем говорить в нашей сегодняшней программе. Главным гостем программы будет литературовед Павел Яноушек.

Для начала попробуем определить, что именно имеется в виду под словом «швейковать». Интересно сравнить толкование этого слова в лингвистическом журнале 1948 года с Интернет-словарем чешского языка прошлого года.

Итак, в 1948 считали, что швейковать – это способ, как хитро избежать выполнения неприятных обязанностей, используя при этом не открытое сопротивление, а надевая маску безобидного и податливого дурака.

Толкование 2012 года: швейковать – это изображать выполнение любых обязанностей. Прикрываясь маской дурака, избегать неприятностей, пытаться мнимо веселым способом от всего увильнуть.

Думаю, что заметить разницу легко. Швейкование стало к 2012 году поведением, заслуживающим презрения. Кроме того, нынешний имидж Швейка дополняет пошловатое, лубочное изображение этого героя как символа пивной культуры, которое активно эксплуатируется туристическим и сувенирным промыслом.

Литературовед Павел Яноушек (Фото: Архив Академии наук ЧР) Первый вопрос литературоведу Павлу Яноушеку. Что имеют общего литературный герой Швейк и нынешний образ Швейка как иконы пивной культуры и представителя жизненной позиции, что любое препятствие можно или преодолеть или обойти. Швейк в романе такой?

— Я думаю, что все литературоведы, которые Швейка читали, конечно же, скажут, что литературный Швейк не такой. Швейк — это сегодня одно из тех произведений литературы, о котором все говорят, но далеко не все его читали. Швейк сейчас воспринимается как классическое произведение со всеми вытекающими последствиями. Все чехи знают, о чем Швейк, но очень многие об этом знают только понаслышке, многие книгу не читали. Швейк превратился в своего рода миф. Как и Дон Кихот. Никто не читал Дон Кихота, но все знают, что для него характерно. Как ни странно, в самом романе Швейк не самое главное, роман не о нем. Швейк как литературный герой является для Гашека инструментом, как показать мир вокруг. Если изъять Швейка из его среды, из военного времени, этого жестокого мира, тогда Швейк превращается в нечто совершенно другое, чем в произведении Гашека.

Какие мысли, идеи или значения, которых в романе нет, сегодня приписываются произведению Гашека?

— Трудно сказать, что в романе этого совсем нет. Вспомните начало романа, где Швейк говорит о том, что в Сараево убили Фердинанда, и продолжает, что он лично знаком с двумя Фердинандами, но оба они живы. Это пример того, как человека, живущего вне исторических событий, против его воли втягивают в историю. Если мы забудем про этот контекст, тогда получится картинка с пивом, веселым настроением, битье баклуш, какая-то жизнь «по-швейку», когда я не переживаю, не волнуюсь и только над всем насмехаюсь. И это, кстати, один из вариантов восприятия чешским народом самого себя, который сегодня соперничает с концепцией, олицетворяемой выдуманным героем гениального Яры Цимрманна.

Автобюст гениального Яры Цимрманна Цимрманн – это тоже, по сути, юмористический герой. Гений, который придумал почти все на свете, но никто об этом не узнал. Цимрманн заодно и драматург, и композитор, добившийся «мировой славы, особенно в районе Литомержице». Цимрманн тоже отнюдь не герой – победитель или завоеватель, но интеллектуальный юмор его создателей, видимо, лучше соответствует сегодняшним требованиям чешского общества.

Однако вернемся к «Похождениям бравого солдата…». Менялось ли восприятие Швейка на протяжении лет?

— Оно изменилось принципиальным образом. Сначала Швейка воспринимали как провокацию, как что-то неприличное или как неуместный юмор. В межвоенное время воспоминания о Первой мировой были еще живы, и следовательно реакции на Швейка были более эмоциональны, что логично. Только постепенно взяло вверх мнение, что это настоящее литературное произведение, а не какая-то развлекательная писанина. После Второй войны все было уже по-другому. Гашека воспринимали как автора левой политической ориентации, это был большой плюс. Свое сыграл тот факт, что Гашек после Октябрьской революции перешел на сторону большевиков. Тогда Швейк наконец попал в школьные учебники. Однако, Швейк никакой не официоз, и в контексте того времени он был достаточно провокационным произведением — популярность романа набирала обороты. Дошло до того, что 30 лет назад в Липнице проходили конкурсы, где люди соревновались в знании разных высказываний Швейка. Сейчас такого уже нет.

Как относятся к Швейку сейчас, в 2013 году?

«Похождения бравого солдата Швейка во время мировой войны» — Сегодня Гашек и его Швейк заняли позицию произведения обязательной школьной программы. Верьте или нет, но, будучи преподавателем, я встретил будущую учительницу чешской литературы, которая в возрасте 25 лет даже не подозревала о существовании такого романа, как «Похождения бравого солдата Швейка». Пришло молодое поколение, которое на своем пути со Швейком разминулось».

Что больше всего не нравится критикам в Швейке?

— Когда люди критикуют Швейка, то на самом деле речь идет не о литературе. Это споры о Швейке как типе человека и спор о том, как человек должен вести себя в обществе и в определенной исторической ситуации. «Швейкование» воспринимается как неприятная черта характера маленького чешского человека, который избегает ответственности и тому подобное. Я думаю, что о «Похождениях бравого солдата Швейка» как о романе уже дискуссии не ведутся. Я думаю, что книгу оценит тот, кто сможет ее прочитать, скажем так, свежим взглядом. Тот, кто сможет читать непредвзято. Это чешской публике дается нелегко. В этом смысле иностранцам легче, потому что они подходят к роману без предрассудков, без заранее сформировавшегося мнения. Любой чех знает большинство комичных ситуаций и высказываний еще до того, как впервые берет книгу в руки. Следовательно, он не начитает читать книгу, так скажем, с чистого листа. Поверьте, что и иллюстрации сильно действуют. Американское издание с иллюстрациями Зденека Сейдла с первого же взгляда производит другое впечатление, чем чешское с картинками Йозефа Лады. К сожалению, если наши издатели заказывают новые иллюстрации, то результат бывает плачевный. Последний иллюстратор даже публично признал, что Швейка не читал.

Получается, что роман люди не читали, но иллюстрация видели…

«Похождения бравого солдата Швейка» — Я считаю, что на сегодняшнее восприятие Швейка больше, чем сам роман, влияет экранизация, а также иллюстрации к роману. Роман многократно переиздавался, и почти всегда с иллюстрациями Йозефа Лады, которые сейчас воспринимаются совершенно по-другому, чем в то время, когда их Лада создавал. Если сравнить работу Лады с работами того времени, вы поймете, что в свое время это был провокационный стиль, наивизм тогда совсем не был в моде. Сегодня же Лада ассоциируется с идиллическими картинами чешской деревни, иллюстрациями к детской литературе, и его иллюстрации к Швейку воспринимаются в том же духе. К этому добавляются пивные «У Швейка», вся пивная атрибутика, и в результате складывается образ Швейка, отдаленный от романа.

Другими словами, популярная экранизация и иллюстрации Йозефа Лады идут роману во вред?

— Да, своим способом. Но это судьба великих произведений, я уже называл Дона Кихота, но в каждой культуре найдутся похожие случаи, когда герои романов живут сегодня своей собственной жизнью, оторванной от первоисточника. Они как бы встали со страниц и стали живыми. Возьмите Обломова в русской культуре. Сколько людей знает Обломова, основываясь на собственном прочтении романа, а сколько людей просто потому, что о нем слышали и читали. Читали об Обломове, не читали Обломова. Обломов, как и Швейк, покинули свой роман… Так бывает.

Вы упомянули студентов, которые Швейка не читают. В этом больше виноват Гашек и Швейк, которые, может быть, устарели, или невежество студентов? Других авторов того времени, к примеру, Чапека, они читают больше?

Ярослав Гашек (Фото: Free Domain) — Я не хочу быть слишком жестким. И в сегодняшнем молодом поколении есть люди, которые читают. С другой стороны, количество студентов сильно возросло, в вузы поступают люди, которые на это раньше и не претендовали. К сожалению, чешский язык и литературу часто выбирают люди, которые считают, что они с другой специальностью не справятся, и изучать свой родной язык не так сложно. Я думаю, что с этой точки зрения Швейк и Гашек не на самом последнем месте. Еще есть один нюанс. Специальность «чешская литература» выбирают намного чаще женщины, чем мужчины, и это уже давно проверенный факт, что Швейк и тема войны больше привлекает мужчин.

Тоже есть мнение, что популярность и понимание Швейка падает в связи с тем, что в Чехии больше нет обязательной службы в армии. Не говоря о том, что практически никто из ныне живущих чехов не испытал на себе ужасы войны.

— Да, с этим можно согласиться. Воспоминания о собственной службе в армии играют некоторую роль в восприятии Швейка. Воинская повинность делала роман Гашека актуальным. Теперь, когда служба в армии упразднена, тяжело в Швейке найти что-нибудь, что приближалось бы к жизненному опыту сегодняшнего молодого читателя. Тем не менее, я думаю, что Швейк настолько интересное и качественное произведения, что он переживет и отмену службы в армии.

Что можно сказать о восприятии Швейка за рубежом? Здесь, наверное, тоже реакции связаны с региональными особенностями. В любом случае, в России Швейк пользуется чрезвычайной популярностью и признанием.

Фото: Архив Пржемысла Кубишты — Да, это известный факт, что Швейк в России очень популярен. Кстати говоря, в свое время это имело политическую подоплеку, так как Гашека можно было представить читателям, как мирового писателя, который поддержал революцию, и даже стал красным комиссаром. Но рассказы, которые об этом Гашек написал, издавались на русском языке крайне редко. Вполне возможно, что если бы Гашек дописал Швейка до конца, как планировал, то есть, если бы он описал похождения Швейка во время большевистской революции, кто знает, был бы Гашек в России настолько популярен и почитаем. Но это спекуляции. Но Швейка переводили во всем мире, значит, он все-таки понятен практически всем, — заключает литературовед Павел Яноушек.

Как правильно сказала в начале нашей программы Наталья Горбаневская, Швейк сегодня в Чехии немного не в моде. Официальной пропаганде нужен образ доблестного чешского воина, воюющего в Афганистане. Интеллектуалам он кажется слегка неморальным, снобов раздражает его пивной энтузиазм. Но, тем не менее, даже дискуссии о моральном облике Швейка продлевают роману Гашека жизнь, и можно быть уверенным, что даже в день 200-ой годовщины со дня рождения писателя чехи будут прекрасно помнить этот роман.

30 апреля исполнилось 130 лет со дня рождения замечательного чехо-словацкого писателя-сатирика Ярослава Гашека. В Словакии очень любят и ценят его творчество, ведь часть своей жизни Гашек провел в восточной Словакии.

Ярослав Гашек (Фото: Public Domain) Профессор Михал Салак из Прешова, специалист по теоретический физике, еще в студенческие годы увлекся творчеством Ярослава Гашека, он очень внимательно изучал факты из жизни самого Гашека и его героев. Кстати, по словацки и чешски фамилия писателя звучит как Хашек. Именно так его называют участники беседы — наш корреспондент Николай Гиряк и профессор Михал Салак.