Сегодня мы продолжаем говорить с участниками чешской акции, вдохновленной выступлением российской панк-группы Pussy Riot. Несмотря на внешнюю схожесть, имеются существенные различия в мотивах и общественном резонансе. Название Pussy Riot в чешских условиях действительно можно было бы перевести как «Кискующий бунт» или, если уж на то пошло «Бархатная революция».
Источник: YouTube Сторонники чешских «Бунтующих кисок» утверждают, что посыл правильный, а противники критикуют их за то, что позволить себе такое в Чехии, зная, что им ничего за это не будет – это дерзость. Послушаем самих участников.
Зденек Йегличка:
«Этот протест не был направлен против верующих или неверующих. Это протест – против ненасытности закона о церковных реституциях и против политизации наших высших католических чинов. Церковь должна кротко относиться к своей пастве, а не кормить нас высокомерными выступлениями о том, сколько мы ей должны.
— Реакция на ваше выступление довольно вялая по сравнению с российской…
Зденек Йегличка (Фото: ISIFA/ Lidové noviny, Гинек Глос) — Если бы нашей целью было повторить Pussy Riot, мы сделали ставку на пиар, мы бы сделали это мероприятие с агрессивным подтекстом. Мы этого не хотели. А то что говорят, что это безвкусно и конфузно… Так это понятно, еще Ярослав Гашек говорил, что любое выступление на территории храма на тему, отличную от религии автоматически вызывает неловкость и стыд. Разумеется, политические протесты в церкви – не вполне обычная вещь. Но в следующий раз мы подготовим эту акцию лучше, в этот раз у нас было просто мало времени. Мы все работаем и занимаемся этим в свое свободное время. Мы спели фальшиво, это правда, но опять же – нам бы в голову не пришло притащить туда технику, хотя предварительная запись у нас была…
О том, что святовацлавский хорал был исполнен нестройно, беспокоится и Милена Черна:
— Что касается лично меня, то я довольна результатом. По-моему, у нас получилось. Если опустить, конечно, каких петухов мы пускали. Ну… мы не золотые соловьи, Карел Готт бы, конечно, спел лучше…
Pussy Riot — У Pussy Riot тоже не слишком профессиональный вышел канкан… А вы не боялись того, что заденете чувства верующих своим протестом? Все-таки для некоторых территория храма – это священное место…
— Для меня это тоже священное место, хоть я и не христианка. Мы выбрали это место во-первых, потому что это главный храм в республике. Что нас будут критиковать, этого мы ожидали, но мы не хотели задеть чувства верующих. Поэтому мы не нарушили богослужение, ничего не разбили, не кричали. Мы спели и развернули транспарант, на надпись на котором нас вдохновили Pussy Riot своим «Богородица, Путина прогони». Но провоцировать мы не хотели…
— В отличие от Pussy Riot …
Фото: Карел Ружичка — Я не знаю, чего девчата точно добивались, но их побуждения мне понятны – это протест против слияния религии и власти. К тому же, у них еще был такой подтекст – они танцевали на амвоне — месте, куда женщинам заходить нельзя. Это для меня существенно как для женщины, а не как для гражданки Чешской Республики.
— Вы рассчитывали, что вас выведут, что вмешается полиция, что это даст какой-то резонанс?
— Мы были готовы ко всему. Что нас выведут, что нам дадут штраф, что будут предприняты какие-то еще административные меры. Это уж мы оставили в руках божьих… Но мы не хотели театрального действа, драматического задержания полицией для СМИ. Просто повторяю, власть так завралась, что нам пришло в голову пойти на такие вот крайние меры.
— Все время говорят о несправедливости, мол, церквям не вернули то, что украли. При этом в новом законе совершенно нет перечня имущества, которое необходимо возместить. Поэтому есть основания сомневаться, принадлежал ли им когда-то вообще тот или иной объект. Об этом тоже ведутся дискуссии. Но для меня не это существенно. В то же время мы наблюдаем явную несправедливость в новых положениях об общественных работах. Безработных посылают на общественно-полезные работы, которые могут составлять 20 рабочих часов в неделю. Это фактически работа на пол ставки. Таким образом, они должны отработать либо пособия по безработице, либо дотации по крайней нужде. Эти люди за свою работу не получают вознаграждения, они получают пособие, на которое и так по закону имеют право. В итоге они получают даже меньше, чем обычно в этой отрасли платится. Создаются просто современные рабы! И никого не интересует то, что это, по сути, грабеж. Их обокрали. Параллельно нужно вернуть церкви 134 миллиона, и без конкретного даже перечня. Потому что самый сильный аргумент закона об имущественном урегулировании церкви и государства – что было украдено, должно быть возвращено.