Выставка под названием „Jiný vzduch“ («Иной воздух»), позволяющая получить представление о деятельности Группы чешско-словацких сюрреалистов за последнее двадцатилетие, рассказ о которой мы начали в феврале, продлится в галерейном пространстве пражской Староместской ратуши до 4 апреля.
«Иной воздух» Напомню, что прогулка на свежем воздухе, созданном сюрреалистами, если вы не захотите пропустить самое существенное из 400 картин, коллажей, фотографий и прочих артефактов, потребует минимум часов двух. Встреча с работами творческой и супружеской четы Шванкмайеровых, Мартина Стейскала, Алберта Маренчина, Оды Сабана, Карола Барона или зарубежных участников Мишель Зимбакка, Кэтлин Фокс и других, того стоит. «Иной воздух», сжатый Art Movement в сотрудничестве с Revue Analogon, в своем роде, продолжает диалог, начатый со зрителем на прошлогодней экспозиции «Исходные точки сюрреализма (1948–1989)» или проходившей в «Манесе» вскоре после «бархатной» революции сюрреалистической выставке.
Пршемысл Мартинец, работы которого можно найти на нескольких этажах обсуждаемой выставки, кивнул в сторону стоящей в отдалении скульптуры:
— Вон там то чудище мы делали вместе с Катержиной Пинёсовой изначально для выставки под названием «Ритуалы», проходившей на пражском Вышеграде. Мы оба были ее участниками, поэтому решили создать совместный объект. Катержина набралась опыта в Мексике, где на праздники шествия возглавляют куклы, изображающие святых. Люди эти куклы водят, и мы этим вдохновились и сделали нечто подобное, и эта наша процессия – она как-то выросла сама по себе проходила тогда и через Вышеград. Все началось с того, что была сделана голова – в ней смешалось подсознание, случайность и прочие сюрреалистические аспекты – главное, никакого замысла заранее.
Работа Яна Шванкмайера Пршемысл Мартинец с еле сдерживаемым смехом вспоминает, как билетерша на вышеградской выставке охраняла потенциальных посетителей от встречи с иррациональным.
— Не заходите сюда вообще, это ужас! — восклицала она при виде посетителей. Вот лучше приходите в октябре, будет выставка чудесной керамики. Такая реклама – для нас превыше всего.
— Могли бы Вы сравнить нынешнюю выставку с ее предшественницей в «Манесе», проходившей двадцать лет назад – в чем их главные отличия? И от какой картины Вам было трудно сейчас оторваться?
— Думаю, что эта, в конце концов, удалась, хотя та, прежняя выставка, может, была мне и ближе, она была более компактной, что ли. Я тогда говорил, что с удовольствием бы на той выставке поселился, просто переехал бы туда, и все. А на этой выставке все осложнено уже тем фактом, что я являюсь ее участником. Больше всего меня здесь взволновала работа Эвы Шванкмайеровой, из ее последней серии, которую ее муж Ян Шванкмайер где-то нашел и принес на выставку. Она, кажется, называется «Волки были вновь разведены в Чехии»…
— Vlci byli opět vysazeni v českých lesích («Волки были вновь разведены в чешских лесах» — эти рисунки пастелью 2004 года сделаны за год до смерти Эвы Шванкмайеровой. Ее серия вдохновила на написание сборника Vlci («Волки») и поэта Франтишека Дрыйе.
Работа Франтишека Дрыйе — Думаю, что это самое сильное из всего, что есть на этой выставке. Я бы мог и расплакаться у этого. Я отдал бы все свои работы лишь за одну из этого цикла Шванкмайеровой, растроган Пршемысл Мартинец.
На разведку на выставку, которая разделена на четыре тематических «земли»: Oбъект – Магнит – Источник – Блеск, прибыли из Подкроконошья и члены трутновского общества «Трутнов – город дракона», силами которого в городе на реке Упе устраиваются празднества Дракона. В их рамках часто также проходят выставки сюрреалистов.
Отто Штемберка:
— У нас в Трутнове проходили, к примеру, выставки Мартина Стейскала, Задробилека, Леонидаса Кривошея с Люцией Грушковой, Яна Шванкмайера. Вскоре у нас будет и выставка работ Мартинеца – так что могу сказать, что мы в Трутнове испытываем большую слабость по отношению к этой группе художников, и эта выставка просто фантастична. Мы постоянно приглашаем к нам этих авторов, так как их творчество, на наш взгляд, очень тесно связано с тем, что делаем мы.
— Нас зацепила картина Мартина Стейскала «Чрево ветра», у нее много общего и с алхимией, озвучил коллективное мнение друзей и свое личное Зденек Семерад.
Расспросим-ка и куратора выставки Бруно Соларжика.
— Вы заявляли, что изначально у вас было стремление создать другую сюрреалистическую выставку, которая будет отличаться от уже проходивших, совсем другое пространство, не опираясь на то, что было ранее создано. Насколько вам это удалось?
— Я думаю, что нам удалось показать, что форма и содержание одно и то же – нельзя отделить одно от другого, и внешние формы показывают, что люди говорят с этими волнами, с этим сейсмографом, который находится у них внутри под этими внешними слоями. Вот поэтому и можно сказать, что это — не то же самое, что можно было видеть двадцать лет тому назад на выставке «Третья … archa» – как это сказать по-русски, эта библейская …
— Ковчег, «Третий ковчег».
— Да, и на самом деле, если сравнить Дали, Джакометти или Эрнста …
— Может, мы могли бы упомянуть и про чехов, чтобы не забыть …
Штырски, Незвал, Туайен (1930 г.) — Да, про чехов – Штырски, Туайен – мы видим, что на этой выставке — нечто совсем другое.
— Вами упомянутая последняя большая сюрреалистическая выставка, напомню слушателям, была основана на работах чешско-словацкого объединения авторов. Сейчас вы подбирали работы Группы чешско-словацких сюрреалистов по каким критериям?
— Надо сказать, что это самое главное качество – не находиться в стадии соединения вкуса, а в стадии соединения мысли. Мы все хотим работать на базисе соединения реальности, существенности и воображения, но каждый по-своему.
— То есть, Вы имеете ввиду необходимость избегать принципа искусственной упорядоченности?
— Да. Для нас лучше, чтобы каждый привнес что-то свое и чтобы он даже боролся с другим представлением – в кавычках боролся, и чтобы они нашли свой совместный путь. Это самое главное качество. Не подвергаться исключительно каким-то там влияниям искусства, вкуса, эстетики. А если чему-то и подчиняться, то голосу — хорошо вслушиваться в эти ритмы, которые находятся в природе, вместе с тем, что исходит из самого себя.
— Какие темы наиболее активно вырываются в пространство, ограниченное рамками картин, фотографий и других объектов?
— Вот если о том, что чаще всего – это, конечно, любовь и смерть. Про смерть люди без удовольствия говорят, а про любовь — с большим удовольствием, но часто не так уж правдиво. А здесь, на выставке, люди стараются правдиво. Если у них страх, они чего-то боятся, лучше это показать себе самому, чего я боюсь и претворить это в фетиш, с которым я могу как-то говорить. Вот эта обсессия, можно сказать, она есть у всех. То есть, показать самому себе, чего я боюсь и чего хочу — возможно, я даже не знаю, чего я хочу. Вот прийти к этому гораздо интереснее, чем только повторять себя.
К выставке «Иной воздух» издан иллюстрированный каталог работ в чешской и английской версии и снят документальный одноименный фильм режиссера Габриэлы Задражиловой.
«Примерно в 1910 году появился новый устав Клуба. С этого периода Клуб старался быть аполитичным объединением, что сохранилось и по сей день. Мы стремимся исключить из нашей деятельности любую политику, поскольку охрана памятников не имеет никакого политического ракурса. Конечно, ее можно использовать или злоупотребить ею в политике, но в сущности своей она аполитична. Таковым было положение вещей и в 1930-е годы, например, никогда за свою историю Клуб не имел полномочий, никогда не был частью какого-либо процесса принятия окончательных решений, никогда не мог произнести какое-либо вето о запрете реализации какой-либо акции. Нужно сказать – к сожалению», — продолжает Катержина Бечкова. 
Для кого-то пережиток, для кого-то нет. В чешских календарях 8 марта до сих пор остается «значительным днем» — это официальное название, но выходного не предусмотрено. Феминистические организации празднуют этот день, устраивая, как минимум собрания с раздачей цветов, в том числе и мужчинам. 8 марта остается праздником для приверженцев политики компартии. Цветы в этот день у торговцев расходятся хорошо, но меньше, чем в предшествующий 8 марта праздник Святого Валентина — 14 февраля. Что делать – глобализация. Уж точно, женский праздник 8 марта отмечают все, кто более или менее длительное время жил, учился, работал в России, где эта традиция укоренилась основательно. А в целом, мы должны сказать, что букет цветов по этому случаю не оскорбил чувства ни одной из сотрудниц в нашей редакции, как и – было замечено в некоторых чешских магазинах – преподношение тюльпанов или розочек покупательницам. 
Но если подойти к этому вопросу с другой стороны, можно спросить вашего интервьюера – в данном случае Либора Кукала, задававшего этот вопрос – а зачем Чехии пытаться стоить отношения с Россией? Зачем ей это нужно? Конечно, здесь на самом первом месте стоит практически безразмерный российский рынок, на котором можно реализовать практически все продукты, в том числе и сомнительного качества, произведённые на бывших «социалистических» предприятиях вчерашнего дня. Я полагаю, независимой Чехии, члену Евросоюза, это совсем не нужно. Наоборот, следует стремиться выпускать товары и продукты высочайшего качества, чтобы таким образом завоевать рынки западноевропейских стран. Заводы и фабрики, построенные в годы так называемого «социализма» — однозначно на слом! И стремиться разрабатывать альтернативные источники энергии, чтобы целиком или хотя бы частично отказаться от российского газа. 
